Возмездие

Он видел только ее, но Жнецы внимательно наблюдали за всем, что происходит вокруг. Кали была не одна — по меньшей мере десяток вооруженных чужаков рассредоточился по всему складу.

Его кукловоды поняли, что попали в западню, и Грейсон почувствовал прилив адреналина. Спящий в нем дьявол готов был сорваться с цепи.

Когда Андерсон и Кали вошли, бойцы Арии уже заняли позиции: дюжина из них разместилась на нижнем уровне склада, еще восемь взобрались на эстакаду, тянущуюся вдоль дальней стены. Те, кто остался внизу, укрылись за контейнерами и автопогрузчиками, расставленными так, чтобы оцепить полукругом центр склада.

Андерсон без труда разобрался в их плане. Когда Грейсон зайдет, кто-то из команды Арии проскользнет ему за спину, чтобы отрезать путь к отступлению, и он окажется окруженным со всех сторон. И все бы ничего, но Кали, заманив Грейсона в ловушку, сама окажется внутри полукруга, как раз на линии огня, если до этого дойдет дело.

Он попытался протестовать, но его никто не желал слушать. Оргун, огромный кроган, командующий операцией, приказал Кали встать в круг и ждать прихода Грейсона, а Санаку — отвести Андерсона в дальний угол и не спускать с него глаз. Батарианец остановился в двух шагах от Дэвида и направил на него винтовку, показывая, что не допустит никаких попыток помешать встрече.

Из своего угла Андерсон не мог видеть Кали, зато входная дверь хорошо просматривалась. И он не пропустил появления Грейсона.

Его внешность ужаснула адмирала. Кали говорила, что технология Жнецов вызвала в нем какие-то изменения, но Андерсон все же не предполагал, что Грейсон изменится настолько. Теперь его уже нельзя было назвать человеком, он превратился в нечто отвратительное, не имеющее даже названия.

Кожа Грейсона истончилась до прозрачности. Под ней было видно, как кибернетические устройства сливаются воедино с живой плотью, словно заглатывая ее. Грейсон напомнил адмиралу колонистов с Иден Прайма, превращенных гетами в хасков. Остановить процесс трансформации тогда не удалось, и Дэвид опасался, что с другом Кали дела обстоят ничуть не лучше.

Андерсон услышал ее голос, а затем Оргун вышел из укрытия, преграждая дорогу к двери.

— Сдавайся, — прорычал кроган, направив штурмовую винтовку в спину вошедшему, — или мы пристрелим тебя на этом самом месте!

Грейсон развернулся, пригнулся к земле так низко, что казалось, будто он встал на четвереньки, и бросился на крогана. Все произошло в долю секунды, но и Оргун двигался неуловимо для глаза, словно превратившись в неясное, расплывчатое пятно.

Кроган успел выстрелить, но не учел невероятной реакции противника. Пули пролетели намного выше рванувшегося в атаку Грейсона. Кое-кто из сообщников Оргуна тоже рефлекторно открыл огонь, но их торопливые выстрелы пришлись туда, где землянин стоял мгновением раньше, и не нанесли ему никакого вреда.

Грейсон с разгона врезался в Оргуна — семидесятикилограммовый человек против весящего больше двух центнеров крогана. Удивительно, но после столкновения отлетел именно кроган, выронив при этом винтовку.

По всему складу разнесся грохот выстрелов — это подчиненные Оргуна очнулись от шока, вызванного внезапным нападением. В ответ Грейсон выставил биотический барьер, и воздух вокруг него замерцал. Гравитационное поле замедлило полет пуль, они потеряли скорость и беспомощно попадали на пол.

Андерсон краем глаза взглянул на Санака. Батарианец был удивлен ничуть не меньше остальных и только сейчас начал приходить в себя. Все его внимание сосредоточилось на дерущихся, а о пленнике он и думать забыл.

Как только батарианец сделал первый шаг навстречу схватке, Андерсон нанес ему боковой удар в висок. Санак пошатнулся, взмахнул руками, а его винтовка отлетела в сторону. Дэвид продолжил атаку, сделав подножку и повалив противника на пол. Какое-то время они боролись, тесно сцепившись, рыча и ругаясь, каждый хотел первым дотянуться до пистолета, висящего на боку у батарианца. Наконец Андерсон подмял противника под себя и схватился за рукоять пистолета, но Санаку удалось прижать его локти к туловищу, не позволяя поднять руку с оружием.

Адмирал все-таки нажал на спусковой крючок. Пуля разорвала батарианцу бедро, он закричал от боли и ослабил захват. Андерсон тут же поднял пистолет, направил его в живот противнику и выстрелил три раза подряд.

Все четыре глаза Санака расширились, словно от удивления, как такое могло случиться, и тело его обмякло. Дэвид перекатился через него и поднялся на ноги, сжимая в руке оружие. Батарианец открыл рот и попытался что-то сказать, но послышалось лишь слабое бульканье. Он закашлялся, тонкая струйка темной крови потекла по его губам.

Андерсон выстрелил еще раз, теперь уже в голову. Санак дернулся, затем его голова завалилась набок, глаза остекленели, и жизнь в них угасла.