Возмездие

— Ну-ка идите все сюда! Не толпитесь возле двери. Найдите, где можно присесть, а мы сейчас принесем вам лимонад.

Убедившись, что оставила детей в надежных руках, Кали побежала по коридору в направлении архива.

Станция жила по стандартному земному времени, и сейчас, глубокой ночью, свет не горел ни в одном из кабинетов, мимо которых проходил Андерсон. Яркость ламп в коридоре также уменьшили, чтобы не расходовать понапрасну энергию, когда большинство людей спит. Остановившись у входа в отсек проекта «Восхождение», адмирал долго и внимательно изучал план, пока не запомнил его во всех подробностях, а затем медленно и осторожно направился в сторону архива.

Разумеется, он должен был торопиться, но он также помнил, что даже на войне спешка и невнимательность погубили больше солдат, чем вражеские пули. Хотя его и защищал кинетический барьер, Андерсон все равно не собирался попадать в засаду. Он двигался вдоль стены, стараясь все время оставаться в тени, останавливался перед каждым поворотом и выглядывал из-за угла в поисках следов того, за кем охотился.

Внезапно он услышал отдаленные звуки выстрелов — три коротких пистолетных хлопка — и замер на месте. Трудно было определить точно, но ему показалось, что стреляли в той стороне, где находился архив.

Однако больше никаких звуков не раздавалось, и адмирал продолжил осторожно продвигаться вперед. Кто бы и по какой бы причине там ни стрелял, очевидно, что схватка уже закончилась. Не было никакого смысла сломя голову бросаться на помощь, если не для того, чтобы подставить себя под пули.

Через несколько минут он добрался до коридора, ведущего к главной лаборатории, где хранился архив данных проекта. Высунув голову из-за угла, он заметил какой-то предмет, лежащий возле двери лаборатории.

Андерсон инстинктивно нырнул обратно за угол, а затем постарался восстановить в памяти то, что он увидел. Это было похоже на скомканную одежду или покрывало. Дэвид не представлял, как оно могло оказаться здесь, но ничего опасного в нем не почувствовал. Крадучись и выставив дробовик перед собой, он приблизился к двери.

Теперь он точно видел, что это действительно покрывало и что на нем пятна крови. Адмирал упорно гнал из головы образ маленького мальчика, заблудившегося ночью в коридорах и наткнувшегося здесь на Грейсона.

Дэвид нажал на кнопку, и дверь с легким шипением открылась. Андерсон ворвался в лабораторию, уже приготовившись к стрельбе. Но атаковать было некого. Три трупа лежали на полу, каждый получил по одному точному выстрелу между глаз — наглядное подтверждение того, что адмирал не ослышался.

Адреналин хлынул ему в кровь, все чувства обострились, и он слышал даже собственное дыхание под шлемом. Грейсон должен быть где-то рядом. Если его нет здесь, остается только одно место, где он может находиться.

Прислонив дробовик к плечу, Андерсон бесшумно прокрался в дальний угол лаборатории, где виднелась еще одна дверь. Она была прикрыта, но зеленый огонек на панели доступа подсказывал, что внутрь кто-то заходил. Дэвид прижался к стене, успокоил дыхание и протянул руку к панели.

Грейсон стоял за дверью всего в нескольких метрах от Дэвида, полностью поглощенный чтением информации с дисплея единственного во всем помещении терминала. Он даже не заметил вошедшего и целящегося в него человека.

Вблизи Грейсон выглядел еще ужаснее. Андерсон поразился, насколько изменили его кибернетические устройства Жнецов. Даже сквозь запотевший лицевой щиток адмирал видел, что существо, стоявшее перед ним, уже не является человеком. Но Кали, возможно, и теперь захотела бы дать ему шанс. Однако сам Андерсон такого желания не испытывал. Все эти мысли пронеслись в его мозгу за ту долю секунды, которая ему понадобилась, чтобы нажать на спусковой крючок.

При стрельбе в упор дробовик практически не дает рассеивания. Пули одна за другой легли точно в грудь Грейсону, куда и целился адмирал, чтобы нанести как можно больше повреждений. Мощный залп развернул противника и опрокинул на пол лицом вниз.

Грейсон, не защищенный ни броней, ни кинетическим барьером, должен был получить очень тяжелые, почти наверняка смертельные ранения, но Андерсон не собирался рисковать. Он шагнул вперед и собирался прикончить врага еще одним выстрелом, но вместо этого сам вылетел через открытую дверь в лабораторию, рухнул на компьютеры у стены и бесформенным мешком сполз на пол, оглушенный, однако всерьез не пострадавший.

Всего мгновение потребовалось ему, чтобы восстановиться после биотической атаки, но и противник за это время тоже успел подняться на ноги. Правая половина тела Грейсона превратилась в отбивную с кровью, которая сочилась из сотен ран. Но кое-что он все-таки мог еще сделать.