Возмездие

— Игорь Денисович, Роман смог с боем вырваться из охраняемого военизированного лагеря, спасти двух девушек и привести очень ценного «языка». Думаю, он понимает, что участие в спецоперации сопряжено с опасностью, — поддержал меня Воронцов. — И я уверен, что тогда в марте, когда ему всё пришлось делать одному и практически без подготовки, опасность была намного выше, чем будет во время спланированной спецоперации. А польза от Романа будет большая, особенно при освобождении детей из того центра, откуда он сбежал.

— Вам сложно что-либо возразить, Игорь Константинович, — ответил Валуев и улыбнулся.

— Я тоже не вижу проблемы в том, что Роман примет участие в спецоперации, — сказал кесарь. — И тоже считаю, что ему лучше действовать в составе группы, которая будет спасать детей из так называемого центра «Ост».

После этого Александр Петрович выдержал небольшую паузу и с изрядной долей пафоса в голосе произнёс:

— Господа, я объявляю о начале подготовки к специальной военной операции на территории Польши, целью которой будет спасение силами наших спецслужб подростков, похищенных в Российской Федерации и других странах. Спецоперация будет называться «Возмездие»!

Выглядело это всё немного наигранно, но зато эффектно. Я вполне допускал, что обычно такие решения озвучиваются немного иначе и что всё это Романов устроил специально для меня. Но даже если это было так, то я мог лишь сказать кесарю спасибо, потому что в этот момент я окончательно осознал: проведение спецоперации стало возможным в первую очередь благодаря мне. И осознавать это было очень приятно.

После того, как кесарь объявил о начале подготовки к спецоперации, меня решили отпустить, так как вопросов ко мне больше ни у кого не было, и водитель Милютина повёз меня в академию. Не доезжая двух кварталов до Кутузовки, я попросил меня высадить — решил позавтракать, а точнее, уже пообедать в каком-нибудь кафе. Водитель высадил меня возле пельменной, это и определило мой выбор заведения.

Расположившись за столиком в углу зала, я сделал заказ и, ожидая, пока его принесут, решил позвонить Оксане. Достал телефон, выбрал её номер из записной книжки и позвонил. После седьмого гудка моя московская знакомая приняла звонок.

— Слушаю, — раздался из трубки заспанный голос, видимо, девушка отсыпалась после смены.

— Оксана, привет! Я тебя разбудил? — сказал я.

— Ничего страшного, мне всё равно надо было вставать. Это кто?

— Роман.

— Роман? — переспросила Оксана и тут же, видимо, вспомнив меня, воскликнула: — Рома?! Не думала, что ты позвонишь.

— Я ведь обещал, что позвоню.

— Да, точно. Вспомнила. Ты звонишь, чтобы узнать, получила ли я развод.

— Получила ли ты развод и, вообще, не донимает ли тебя муж.

— Всё хорошо. Мы уже развелись. Мужа я со дня развода не видела и не слышала. И его друзей тоже. Спасибо тебе большое!

— Не за что, — ответил я. — Здорово, что всё разрешилось. Но если вдруг твой теперь уже бывший муж объявится, или ещё что-то случится, ты мне позвони. Я не знаю, как долго у меня пробудет этот номер, но, надеюсь, что долго. Поэтому, если вдруг что-то случится, звони!

— Только если что-то случится? — переспросила Оксана.

— Да, — сказал я. — Береги себя! Будь счастлива! Прощай!

— Прощай, — донеслось из трубки, и Оксана первая сбросила звонок.

На душе остался неприятный осадок и какое-то чувство вины, хотя я понимал, что ни в чём не виноват. В принципе я мог не звонить Оксане, так как на девяносто девять процентов был уверен, что её муж усвоил урок. Но один процент оставался. Один процент на то, что случится какая-нибудь ерунда, есть всегда. Поэтому я и позвонил. И пусть остался осадок, но зато теперь я был спокоен за весёлую орчанку, с которой мне когда-то довелось провести приятный вечер и яркую ночь.

Пока я разговаривал с Оксаной, принесли мой заказ — жареные пельмени с домашней сметаной. Я быстро убрал телефон в карман, схватил вилку, наколол пельмень, обмакнул его в густую сметану и отправил в рот. Было вкусно. Я уже потянулся вилкой к следующему пельменю, но тут зазвонил телефон. И в этот момент, я подумал, что если это перезванивает Оксана, то я доем пельмени и поеду на Московский вокзал. А может, даже и не буду доедать. Но это звонил дядя Володя.

Глава 8

— Здравствуй, Рома! Ты уже в Новгороде? — спросил меня мамин брат, тон у него при этом был такой, будто во время моей поездки в Петербург ничего не произошло.

— Здравствуйте, да, я уже вернулся, — ответил я.

— Нам с тобой было бы неплохо встретиться, — сказал дядя Володя. — Ты сейчас сильно занят? Можешь подъехать?

— Куда?

— В представительство.

— Вы на работе? — удивился я. — В воскресенье?

— Когда тебе надо за неделю подготовить полный отчёт о работе кампании за полтора года — не до выходных, — ответил дядя, причём совершенно спокойно, без какой-либо обиды в голосе.

— Хорошо, я в течение часа подъеду. Как там у вас сейчас обстановка? Пикетов нет? Смогу пройти?

— Сегодня тихо, по выходным они не приходят. Но я вышлю за тобой машину. Куда подъехать?

— Не стоит Вашего водителя лишний раз гонять, если пикетов нет, я сам доберусь.