Возмездие

— А для чего?

— Я ведь уже сказал: в основном, чтобы охранять очень важную персону.

Мила поняла, что сейчас ей никто подробностей не расскажет, и задала вопрос уже на другую тему:

— У моего контракта будет срок?

— Пять лет.

— А потом?

— Потом Вы сможете его продлить или расторгнуть. Во втором случае, в качестве награды за верную службу Вы получите на выбор английское или немецкое гражданство.

Мила понимала, что при расторжении контракта она получит пулю в лоб, но сейчас для неё было важно узнать его срок.

— Если Вы согласитесь, то через месяц Вас представят будущему работодателю, — продолжил рассказывать консул. — В его ближайшем окружении есть тот, кто Вас порекомендует. Но перед этим Вам нужно будет подготовиться.

— Где будет проходить подготовка?

— Если мы сейчас договоримся, то завтра Вы выедите в Ригу, а уже оттуда с немецким паспортом в Глазго Там в подготовительном лагере Вас научат всему необходимому и дадут дополнительную информацию. И поверьте, Вы не пожалеете, приняв наше предложение. Британия не бросает тех, кто нам помогает. Можете быть уверены, под защитой британской разведки Вам никто не сможет причинить вреда.

«Сами, если что, голову отвернёте», — подумала Мила, которая была хорошо наслышана о беспринципности британских спецслужб и их отношении к тем, кто на них работал.

Идя на собеседование, Мила думала, что англичане набирают бойцов в очередной диверсионный отряд, чтобы отправить его потом в какую-нибудь горячую точку, или ищут боевого мага для выполнения рискованных и незаконных заданий, но во время разговора с Карингтоном она поняла: ситуация намного сложнее. И опаснее.

— Я вижу, Вас что-то смущает, — сказал консул, уловив озабоченность Милы.

— В первую очередь, милорд, меня смущает, что собеседование при приёме на работу проводит фигура Вашего масштаба.

— Это не просто собеседование. Мои консультанты выбрали Вас из почти двух десятков одарённых девушек с опытом в боевой магии. Они считают Вас почти идеальным кандидатом на эту работу. Меня впечатлило Ваше досье, и я подумал, что должен лично посмотреть на Вас и принять решение, — Карингтон выдержал небольшую паузу и закончил фразу: — И я его принял. Вы меня устраиваете. Теперь дело лишь за Вашим согласием.

— Но я так и не поняла, что получу, приняв это предложение, — сказала Мила. — Вы прекрасно знаете, милорд, что я очень богата, и деньги меня не интересуют.

— Самое ценное и важное Вы уже получили, — ответил консул.

— Простите, но я не понимаю, о чём Вы говорите.

Англичанин неприятно улыбнулся и пояснил:

— Когда Родион Кондратьевич обнаружил, что под именем Милены Леймане в Петербурге скрывается Милослава Чернова, объявленная российскими спецслужбами в розыск за преступление категории А, и после некоторого расследования он также выяснил, что настоящее имя Черновой — Елизавета Никитина, перед господином Шестопаловым встал непростой выбор. Он должен был Вас арестовать. Мало того, на пересмотр должны были вернуть дело о гибели братьев Орловцевых. Как преступление категории А, совершённое с применением магии, оно не имеет срока давности. Думаю, Вы и без меня понимаете, чем бы это всё закончилось. Но при этом Родион Кондратьевич очень не хотел портить жизнь красивой и, бесспорно, талантливой девушке.

Карингтон ненадолго замолчал, дав Миле осознать сказанные им слова, затем продолжил:

— Как Вы уже поняли, господин Шестопалов решил Вам помочь. Он уничтожил всю информацию о Вас в базе данных управления губернской безопасности. Конечно, в базах российских спецслужб всё осталось, но в Петербурге Вам ничего не грозит. Дело о гибели братьев Орловцевых тоже уничтожено. Надеюсь, я ответил на Ваш вопрос о том, что же Вы получили.

— Ответили, — согласилась Мила. — И, если я Вас правильно поняла, теперь я Вам должна.

— Я бы не сказал, что прямо-таки должны, но Вы можете учесть жест доброй воли господина Шестопалова, когда будете принимать решение о работе на нас.

— Похоже на шантаж.

— Ни в коем случае. Совсем не похоже.

«И действительно, — мысленно согласилась Мила с консулом. — Это не похоже на шантаж. Это он и есть».

Но выбора у девушки не было — она понимала, что придётся принимать предложение англичан. Отказать сразу — означало немедленно подставить под удар себя и сестру. Согласившись, Мила как минимум выигрывала время, чтобы нормально всё обдумать и взвесить. Самой ей не составило бы труда опять исчезнуть, но не хотелось осложнять жизнь Ольге.

Было понятно, что никто не уничтожил дело о гибели Орловцевых. Его, скорее всего, просто изъяли из базы и спрятали. Но в случае необходимости его вполне могли вернуть на пересмотр, и Ольга могла оказаться на скамье подсудимых. При желании силовики могли объявить Милу исполнительницей, а Ольгу организатором убийства Орловцевых. Суд вынес бы нужный приговор, и жизнь любимой сестры была бы сломана.