Возмездие. Из князей в грязь

Нас с Мотом встречает лишь обуглившаяся земля с одним единственным частично уцелевшим стволом дерева. Именно того, которое совсем недавно служило нам домом. Но и его внешний вид вызывает болезненные ощущения за грудиной. На некогда зеленом дереве нет ни одного листка, оно выглядит мертвым.

В голове рождаются воспоминания о том последнем дне, когда я была здесь. Тогда Фраг вернулся с теми, кто принял его, предав при этом нас, теми бактероидами, которые пошли за ним, и отдались скверне.

В тот день все вместе они вернулись в наш дом, место которое раньше было домом и для них, но теперь они хотели одного – уничтожить его…

Мы восстали против них, однако оказались слишком слабы, и многие ротинги погибли. Но и это не было самым страшным, не это лишило нас веры в будущее…

Волчица, которая всегда оберегала нас, и животных, живущих в согласии с нами. Которая давала жизнь нашей роще, приняла Фрага, она склонила перед ним голову, позволив ему оседлать ее, признав его власть…

А нам не оставалось ничего, кроме как покинуть родную рощу, родной дом и это было очень больно. Ведь зверь, который всегда воспринимался нами как надежда, предал нас. Ведь на протяжении всей нашей истории в дни радости, мы восхваляли святую волчицу, а в дни печали просили у нее защиты. И теперь столь часто слетающая с языка фраза «Святая волчица» оказалась под запретом… Какая она святая, если животное, которое считалось основоположником и хранителем всего живого на Верде, подчинилось, без боя сдавшись тому, кто желает смерти нашей планете…

– Жуть голубая! Во что они превратили нашу священную рощу?! – говорю я, находясь в состоянии шока.

Я конечно предполагала, что фрагметоры не оставят все как было, я понимаю что они уничтожают все на своем пути, но такого я не ожидала даже от них.

На мгновение у меня возникает желание поделиться с Даром своими переживаниями, ощущениями, эмоциями, болью, но уже открыв рот, чтобы озвучить то, что вертится на языке, захлопываю его, вспомнив, что передо мной уже не брат. И от этой мысли сердце болезненно сжимается в груди, ведь у меня теперь нет ничего, нет дома, нет создания, с которым я могу поделиться своими переживаниями, самым сокровенным. Фраг отнял у меня все…

Я проваливаюсь в состоянии отрешенности и с грустью смотрю на дерево, которое совсем недавно ассоциировался со счастьем и безопасностью, и замечаю, что из-за него выглядывают языки пламени, стремясь ввысь.

И мое сердце ускоряется, когда из-за дерева выступает волчица – некогда священное животное.

Но выглядит она сейчас совершенно иначе, все ее тело охвачено пламенем, вздымающимся вверх, когда совсем недавно ее покрывала зеленоватая шесть, листья и цветы, а весь ее облик ассоциировался с жизнью, сейчас же все что обещает ее внешний вид – смерть, уничтожение.

Становится понятно, что произошло с нашей некогда зеленой рощей – ее попросту уничтожило создание, которое должно была ее хранить. И от этого осознания, становится еще хуже, горькое чувство обиды и отвращения заполоняет организм, отравляя каждую его клеточку.

Мне не хочется, чтобы все было так… Но ситуация не вселяет никакой надежды на улучшение, хуже да наверное может стать, а вот лучше… не думаю…

Пока я как завороженная смотрю на волчицу, краем глаза замечаю какое-то движение и, сфокусировавшись, замечаю, что с нашей стороны по направлению к ней летит бумеранг. Я бросаю взгляд на Мота и понимаю, что его выпустил никто иной, как он. Совершив попытку борьбы с животным в то время пока я нахожусь в ступоре.

Но бумеранг не достигает цели, сгорая в пламени окружающем зверя. А парень, видимо сообразив, что нам грозит хватает меня за руку и тянет меня за собой. Переходя с шага на бег. И по тому, как трясется земля под ногами, не сложно догадаться, что волчица нас преследует. Мы бежим долго, слишком долго. А ее шаги звучат все громче и громче, оповещая о том, что она сокращает расстояние между нами.

Я понимаю, что она вот-вот догонит нас, что особых шансов нет, но сдаваться не в моих правилах. А вот поведение Мота меня удивляет, он сдержан, спокоен, вполне контролирует свои эмоции. Что крайне непривычно в силу того какую сцену он устроил во время процедуры гумификации, и чего мне стоило заставить его совершить первый выброс бактерий.

********

Внезапно перед нами возникает что-то голубоватое, и по мере того как мы приближаемся к нему, я понимаю, что мы попали на затопленную часть нашей планеты, ту которую захватил брат Фрага – Кил.

Перед водой я замираю. Она страшит меня не намного меньше, чем пылающий зверь. Я видела воду лишь на расстоянии, но никогда не касалась ее кожей. В воде плавают бревна, ветки, оставшиеся от уничтоженных деревьев. А посреди водоема стоят, протянув ветки к небу, будто пытаясь выбраться, как живые, так и поврежденные деревья, при этом число поврежденных значительно превышает.

– Нам надо зайти в воду, – говорит Мот, и я отвечаю на его слова взглядом выражающим протест.

– Зачем?