Возмездие (ЛП)

— Что тебе нужно, Амали? — Она понятия не имеет, насколько я близок к тому, чтобы потерять контроль.

— Я…

— Что сладкая?

— Пожалуйста, просто прекрати эту долбаную пытку. — Скрестив руки, она хватает край моей рубашки и стягивает ее через голову, швырнув куда-то в угол.

Я упиваюсь видом ее обнаженного тела. Восхищаюсь изящным изгибом ее шеи и элегантными линиями плеч и ключиц. У нее идеально округлая грудь, а соски изящно проколоты. Я обхватываю ее левую грудь рукой, дразня ее дерзкий сосок нежными касаниями пальца.

Внезапно с силой она сдавливает бедра и сдвигается. Ее естество прижимается к меху напротив моего напряженного члена.

Все, хватит.

Я больше не могу… не могу сдерживаться.

Среди крови, пыли и дыма я обнимаю ее за тонкую талию и притягиваю к себе.

На этот раз она не сопротивляется.

Глава 27

Амали

Кайм берет инициативу на себя, скользя грубыми руками по моей голой спине, ягодицам и бедрам.

Он больше не нежный. Он двигается с бешеной энергией, и, возможно, это всего лишь мое воображение, но, клянусь, его руки дрожат.

Обнаружив шелковые складки моего входа, он издает глубокое рычание. Кончики его пальцев скользят по моему пирсингу, и меня охватывает дикая волна удовольствия. Я вздрагиваю. Так вот для чего была предназначена эта проклятая штука. Слава Селиз, у меня еще не было времени подумать, как ее убрать.

Я ненавидела проклятые штуки, но в его руках…

Я совсем не против.

Он может делать с ними все, что захочет… со мной.

Кайм скользит внутрь меня пальцем.

— Ты тугая, — шепчет он, когда я чувствую крошечный укол боли. Ощущение быстро уступает место удовольствию, когда он двигает пальцем вперед и назад, находя определенное место, которое вызывает сильное удовольствие.

Он медленно вставляет второй палец, затем третий, растягивая меня, наполняя меня удовольствием и болью.

Затем он убирает пальцы и тянет за мой пирсинг, нежно щелкая по клитору.

У меня перехватывает дыхание.

Все пульсирует. Во мне открывается огромная бездна потребности, требующей быть заполненой.

Он единственный, кто может меня удовлетворить. Я знаю это так же точно, как знаю о его отличиях.

Но тут что-то заставляет меня колебаться. В груди проникает старое знакомое чувство недовольства, и я замираю.

Я действительно не знаю почему.

Всматриваюсь в его лицо. Ледяной оттенок его лица слегка поблек. Его глаза опасно сужены, губы приоткрыты, обнажая сверкающие белые зубы и дразнящий намек на мягкость.

От того, что происходит дальше, у меня перехватывает дыхание.

Его черты смягчаются. Брови слегка приподнимаются, глаза расширяются, и напряжение исчезает с его лица.

— Ты готова, — просто говорит он. — Забудь о том, что они пытались тебя заставить делать. Ты слишком сильна, чтобы тебя запугать. Ты не повреждена, ты сильнее.

Откуда он знает?

Он должен быть холодным, бесчувственным убийцей, а не сложной загадкой льда и тепла — нежности и жестокости.

Невозможный человек.

Я больше ничего не понимаю.

Отбросив осторожность, я целую его.

Сначала его губы мягкие, неподвижные и слегка прохладные. Я замираю, гадая, не была ли слишком напористой, должна ли…

Он целует меня в ответ.

Его рот горячий и властный. У него вкус пряностей и тьмы, а его поцелуи — жидкий огонь.

Он встает, поднимая меня вместе с собой.

Его тело окружает меня, кожа прижимается к коже. Он кладет меня на меховое одеяло. Мягкое оранжевое сияние жаровни золотит его алебастровую кожу, и на мгновение он выглядит почти человеком.

— Дай мне увидеть тебя, — шепчу я, не веря, что он в моих объятиях.

Кайм коротко кивает в знак согласия, затем встает с колен. И выжидающе наклоняет голову.

Мое сердце перевернулось.

Это тело…

Его вполне можно было вырезать из камня. Каждая линия и каждый контур идеально очерчены. Незаконченные чернильные отметины на его руках — гобелен угрожающей тьмы на фоне его неестественной кожи.

Мой взгляд опускается еще ниже.

На меня накатывает новая волна желания, когда я смотрю на его гордый, твердый, массивный член.

Как только забываю бояться, то поражаюсь его красоте.

Брови Кайма хмурятся. Внезапно он выглядит невинным — почти мальчишкой.

Какова эта его сторона?

Мое желание растет.

— Тебе приятно на меня смотреть. — Он кажется удивленным.

— Д-да.

— Ты не боишься.

— Уже нет.

— Тебе никогда не следует меня бояться.

— Ты не причинишь мне вреда? — Слова выскальзывают еще до того, как я понимаю, что говорю. Тепло в моей груди расцветает.

— Никогда.

— Никогда не продашь и не бросишь?

— Никогда в жизни.

— Та причина, ради которой ты хотел меня… что бы это ни было… изначальная причина, по которой ты забрал меня из дворца… это не…

— Тссс. Я все объясню, Амали, но не сейчас. Т-ты меня убиваешь. — Его голос срывается. — Иди сюда.

— Что?..

— Шшш. — Он прижимает большой палец к моим губам. — Больше никаких разговоров. Просто будь моей.

Я молча киваю.

На заднем плане жаровня тихо плюется искрами и потрескивает. Мы оба молчим, пока из горла Кайма не вырывается низкий первобытный звук.

Рычание.

Выражение его лица превращается в нечто не совсем человеческое.

Я не могу пошевелиться. Я совершенно потрясена.

Он гладит меня по лицу шершавой ладонью.