Возмездие неизбежно

– Замолчи! – прошипел он. – Ты можешь просто помолчать сейчас?

Публий Лонг замолчал. На самом деле сказанного было достаточно. Крассовский не хотел знать никаких подробностей. Сейчас его интересовали одни факты. Спартак взял Брундизий, значит, его разведгруппа не успела предупредить местных об угрозе. Как это произошло и почему кавалеристы не сумели обойти на достаточно большом отрезке силы восставших, все это было неважно сейчас. Возможно, в пути у разведчиков возникли какие-то сложности. Может быть, Спартак в очередной раз схитрил и придумал нечто такое, что оставило не у дел римлян. Впрочем, факт оставался фактом – Брундизий оказался в руках рабов. Все остальное было теперь неважно, потому что это нельзя было изменить.

– Дерьмо, – выругался Марк Робертович сквозь зубы.

Крассовский после непродолжительной, но упорной схватки с рабами под Гераклеей прошел еще несколько лиг, после чего внял советам своих легатов и разбил лагерь неподалеку от Бенакского озера, чтобы мобилизовать силы перед заключительным ударом. Было решено дожидаться данных разведки, которые могли бы с точностью проинформировать командующих о нынешнем местоположении остатков войск Спартака. Как выяснялось, сейчас ждал он лишь подтверждения взятия Спартаком порта. В который раз Марк Робертович убеждался, что этот каналья мёоезиец ни за что в жизни не отдаст свое. Можно было метать молнии, устроить разнос Лонгу и Афронию, которые склонили Марка Робертовича к решению разбить лагерь, вместо того чтобы стремглав броситься к Брундизию, ударить нахрапом… Крассовский нахмурился, пытаясь упорядочить мысли, бурлящие в голове. Наверное, устремись он в погоню за Спартаком, то лучшее, что бы ждало его сейчас, – вид неприступных стен Брундизия, о которых так много говорили римские военачальники. Олигарх хмыкнул. Проныра раб! Нет, правы были легаты, стоило подготовить удар!

Интересно знать, чего стоило Спартаку уговорить большую часть своего войска остаться у Гераклия, чтобы принять неравный бой на открытой местности? Какие аргументы удалось привести варвару? Как теперь выяснилось, этот хитрец подставил под удар братьев по оружию! Одна часть войска перекрыла олигарху проход, чтобы другая часть восставших, в большинстве своем гладиаторы и искушенные вояки, сумела уйти далеко вперед. Не задумываясь, мёоезиец бросил своих людей в пасть разъяренного льва. Надо же такому случиться! Олигарх всегда думал, что Спартак будет стоять за своих людей горой… Здесь же на поле боя погибли лучшие военачальники рабов. Ганник! Тарк! Икрий! Эти имена были на слуху, и Спартак пожертвовал ими ради того, чтобы двигаться дальше. Видимо, не зря, раз ему удалось каким-то образом оказаться по ту сторону гарнизонной стены Брундизия, внутри города. Как все сладко и гладко складывалось у варвара! Собрав все свои силы в кулак, Спартак предпринял последний рывок. Теперь его силы в разы уступали в численности армии проконсула, ряды которой так удачно пополнились легионерами Гнея Помпея. Будь Спартак хоть тысячу раз гением тактики и военного мастерства, что Марк Робертович скрепя сердце теперь уже начал признавать, мёоезиец все же ничего не сможет противопоставить умопомрачительной мощи римлян. На что же тогда рассчитывал раб, когда прямиком двинулся в калабрийский порт? Желание Спартака лежало на поверхности. Раб хотел обвести Крассовского вокруг пальца и, понимая неизбежность своего разгрома, выбрал своим победителем Марка Варрона Лукулла, который должен высадиться в Брундизии на днях. Решив проиграть, Спартак вознамерился сделать это назло Крассовскому. Сдача мёоезийца Лукуллу означала для Марка Робертовича одно – клеймо неудачника и лишение доступа к власти. Спартак спал и видел, что Лукулл предоставит повстанцам лучшие условия сдачи, но не бывать этому! Ничего не выйдет! Совсем! Достаточно того, что Крассовский утратил благосклонность сената и уже сейчас висел на волоске от позора вместо вполне заслуженного триумфа и венка!