Возмездие (СИ)

Кто-то в огромном кабинете не сдержал пренебрежительного смешка, отчего судмедэксперт занервничал гораздо сильнее и начал еще больше нагружать публику сложнопроизносимыми определениями и оборотами. Но тут сзади него на короткий миг снова возникла фигура Амелина. Он отвлек выступающего и что-то наставительно ему сказал, после чего тот удивительно быстро сумел совладать с волнением. Дальнейшую свою речь он вел уже почти нормальным человеческим языком.

— Прошу прощения, я явно начал не с того. Попробуем с самого начала. В общем, как вы уже поняли, я руковожу группой судебно медицинских экспертов в задачу которой было вменено обнаружение остаточных следов загадочного психотропного отравляющего вещества в тканях погибших и определение его состава. Обмолвлюсь сразу, что никаких успехов в этом направлении мы не достигли, но зато обнаружили другую очень интересную особенность…

Зал заволновался, и многие слушатели подобрались, предвкушая услышать что-нибудь новое и необычное.

— По большому счету, у подавляющего большинства тел, принадлежащих участникам неопознанных бандформирований, наблюдался труднопрослеживаемый генез смерти. Мы долгое время не могли найти закономерностей, потому что множественные пулевые ранения ошибочно наталкивали нас на вывод о том, что именно они послужили причиной умерщвления…

Собрание внимало речи настолько внимательно, что люди даже старались лишний раз не шевелиться, чтобы из-за шороха одежды или случайного скрипа стула не пропустить чего-нибудь важного. Что это все значит? Неужели им сейчас пытаются доказать, что добытые тела убитых бандитов умерли не от пуль солдат и служащих, а по какой-то другой причине? Но от чего тогда?

— Впервые мы заподозрили неладное, когда у тридцатого или даже сорокового по счету трупа обнаружилась слишком темная и жидкая кровь. Обычно это характерный признак при механической асфиксии, однако такое же состояние крови характерно и для множества других видов быстро наступившей смерти. Чтобы вы меня понимали, кровь темнеет из-за посмертного поглощения кислорода переживающими тканями организма. НО!

Выступающий явно вошел в роль и вел себя подобно профессору перед аудиторией студентов.

— Ни одного иного свойственного асфиксии признака нам найти не удалось. Оболочки глаз были чистыми и не носили следов кровоизлияний, правая половина сердца не была переполнена кровью, равно как и отсутствовали какие-либо подплевральные и подэпикардиальные следы на слизистых дыхательных путей.

Слушатели подобрались, и немного даже подались вперед на своих креслах, лишь бы не пропустить ни слова из сказанного.

— Все доставленные на вскрытие тела носили практически идентичные следы смерти, характерные для внезапной остановки сердца, а не…

Продолжение фразы потонуло в буре то ли возмущения, то ли возражения. Большая часть носителей форменных кителей повскакивала со своих мест и принялась о чем-то громко кричать. А поскольку делать они это предпочитали одновременно, то разобрать их гневные восклицания было очень затруднительно.

Господа в штатском в этом балагане участия принимать не стали, поскольку им было абсолютно все равно, кто кого и каким образом убивает там, на улицах, а вот представителей силовых ведомств заявление задело не на шутку. Им оно показалось чуть ли не провокацией, посредством которой пытаются их обозвать трусами.

— Вы что, хотите сказать, будто мы трупы на улице подбираем и стреляем в них, чтобы сымитировать нападение на самих же себя?!

— Да вы в своем уме?! У нас есть видеозаписи и свидетельские показания, мы можем по каждому застреленному дать развернутый отчет с исчерпывающими доказательствами!

— Как вы смеете говорить подобные вещи! Полиция несет колоссальные потери в уличных боях, а вы нам рассказываете, что противник умирает от сердечных приступов!

Под шквалом негативных и нервных выкриков докладчик снова стушевался и принялся часто поправлять свои очки, тщетно пытаясь выгадать секунду тишины, чтобы вставить в этот шквал реплик хотя бы единственное слово. Так продолжалось до тех пор, пока на помощь снова не пришел Амелин и не призвал всех громогласным воплем к порядку. А без этого продолжать доклад было попросту невозможно.

Когда же генерал-полковник персонально заткнул рот каждому крикуну, эксперт робко попытался продолжить, наиболее тщательно подбирая слова.

— Э-э-э, уважаемые собравшиеся, прошу меня извинить, вы меня не так поняли. Я ни в коей, э-э-э, мере не пытался поставить под сомнение героизм и профессионализм ваших, э-м-м, ведомств и их служащих.

— Тогда объясните, как нам еще понимать ваше заявление, будто болезни сердца унесли больше жизней всяких ублюдков, нежели наши пули!

Стоящий на страже тишины генерал собирался уже было вскочить и высказать очередному нарушителю порядка все, что о нем думает, но тот, увидав готовность Амелина, быстренько свернул свою речь и спрятался за спинами остальных слушателей.