Возмездие за безумие

Определить где грань реального зашкаливает за надуманное, не мог никто. Вызванная как-то на дом врач невропатолог порекомендовала уложить девочку на щадящий курс в психиатрическую лечебницу. Галя отказалась и знала почему: в психиатрическом отделении городской больницы лежали в основном тяжёлые больные. Отдельных палат там не было. А на частную клинику, если таковая в Южном и имелась, у Уховых не было денег. Поэтому Галя посчитала, что сможет всё уладить сама, не особо посвящая Виктора в назревшую проблему. А Юля, именно поэтому вела себя как личинка бабочки: в кокон залезла, вылезать не хотела. Предложение отца поехать на море Юля сначала проигнорировала, но Галя, которой необходимо было несколько дней, чтобы дописать картину, схватилась за предложение мужа двумя руками:

– Юлечка, ну что ты не хочешь? Там ведь Вера, она такая хорошая девочка, смешная, тебе с ней будет легко. Вы с ней погуляете, воздухом подышите, покупаетесь.

Юля тут же поёжилась:

– Холодно.

– Ничего не холодно, – Виктор, впервые за долгое время увидев в жене союзника, жевал кругляш полтавской колбасы на пороге женской спальни, – Иванов в пятизвёзднике себе заказал, там есть бассейн с подогревом. И Полинку возьмём.

– Меня? – Полин выгнулась как вопросительный знак в векторе минус, – У меня же школа.

– Полин? А ты можешь? – Галя округлила, глаза и тут же Ухов заметил, как в них крутятся какие-то шальные мысли. Он кивнул и пьяно качнул головой:

– А шо?

Галя со скоростью мысли пролетела к кровати, села рядом с Юлей и стала ворковать таким ласковым голосом, что у всех домочадцев округлились глаза:

– Юленька, доченька, я тебя очень прошу, соглашайся. Вы в этом году на море не были. Всем нужен витамин Д. Школа у Полин только началась. Программа несложная, догонишь, – мать оглянулась на младшую дочь с такой убеждающей улыбкой, что Полин кивнула мгновенно. Добившись, чего хотела, Галя тут же отвернулась к Юле, стала гладить ей ноги, – А на море сейчас бархатный сезон. Эх, меня бы кто пригласил! – женщина мечтательно посмотрела на потолок.

Виктор стал трезветь:

– А шо тебя приглашать, собирайся и поедем. Иванов сказал, там всяких отелей полно, – кудахтанье жены стало вызывать подозрение. Что это она так всех их спроваживает. Но тут же приведённые доводы Уховой убедили:

– Витя, да я бы с удовольствием. Но ты же видел, я начала картину. Сюзик обещает помочь выставиться, – пряча взгляд, в котором уже сквозила неприязнь, Галя сосредоточилась на массаже ног: «Не хватало ещё мне отдыхать в каком-то сраном мотеле!»

– Сюзик?

– Ну, то есть Кирилл её этот. Он ведь всё может. Поезжайте, прошу тебя. Ты же должен понимать, как для меня важно побыть хотя бы три дня одной.

– А я еду только на два.

– Ну, два, – Галя нажала так сильно, что Юля вскрикнула. Тут же извинившись, но, не отпуская тему, Галя бросила массаж, поднялась навстречу мужу, – Витя, даже два вечера, мне хватит, чтобы написать фон. А потом останутся доработки. К декабрю картину нужно завершить.– Она стояла перед мужем стройная, красивая, всё ещё желанная. В глазах Ухова заблестел огонь:

– Тю! К декабрю можно ещё пять таких намалюкать, – Витя через плечо жены посмотрел на установленное на штакетнике в застеклённой лоджии полотно, на котором пестрили непонятные ему разводы. И тут же вернулся к тёмно-зелёным, почти чёрным при свете лампы, глазам супруги, выражая надежду, что вдруг она поменяет мнение и согласится поехать. Молнией он представил, как это могло бы быть: море, тепло и они в комнате вдвоём. Но Галя нахмурилась, поджала губы:

– Много ты понимаешь?! Для тебя всё, что я делаю, никакого значения не имеет. Если бы ты ценил мои творческие способности…

Вдруг Юля повернула голову к сестре и произнесла ласковым голосом:

– А правда, поедем, Полина, на море. Мы с тобой ведь никогда не были вдвоём на море.

С самого рождения младшей сестры Юлю не брали на море по разным причинам: то из-за тенниса, то потому, что она уже была на море со школьным лагерем, то просто не было денег. То вдруг Галя устраивала бойкот Вите, и в последний момент отказывалась ехать, спроваживая по оплаченным местам мужа и старшую дочь, а младшую оставляя при себе.

Полин широко улыбнулась и отставила айпад:

– Юлька, я тебя так люблю. – Девчушка прошла к кровати, на которой полулежала Юля и прижалась к ней. Из глаз Юли, потом Гали, полились слёзы. Виктор, не понимавший тонкостей такой растроганности, пожал плечами и пошёл на кухню, где на плите грелся в сковороде плов.

Уховы приехали на курорт посреди недели. Как раз вовремя: первая эйфория от моря у Иванова уже прошла, кебабов в прибрежных ресторанчиках наелся до самого не могу, а просто гулять по набережной, как любила и предлагала Вера, казалось тошным. Приезд Виктора всколыхнул Игоря. Сразу решили, что люксовый номер оставят девчатам: кроме двух добротных кроватей в прихожей стояла кушетка, на которой вполне могла спать Полин, а отцы снимут себе комнату в дешевой гостинице поблизости.

– Хоть поболтать будет можно, не оглядываясь, – выдохнул Игорь, получив ключ на вахте незатейливого Дома туристов.