Возьми меня с собой

— О! — весело воскликнул он, делая руками широкий жест, точно собираясь обниматься. — Старая знакомая! А я все ждал, ждал, когда ты появишься, да так и не дождался. Помнишь меня? Я Антон.

— Помню. — В другой раз Лера, наверное, отнеслась бы к парню более тепло, уж очень он располагал к непринужденному, дружескому общению. Но не сейчас. Сейчас все ее мысли были сосредоточены на страшном открытии, которое она сделала полчаса назад. Поэтому ее ответ прозвучал сухо и холодно.

Парень, однако, ничуть не смутился.

— Как работается? — поинтересовался он. — Больные не обижают?

— Нет. — Лера наконец выдавила из себя подобие улыбки.

— Нет — это хорошо, — обрадовался парень, — а начальство?

— Начальство тем более не обижает, — встряла Анна. — И кончай языком трепать, мы не к тебе на день рождения пришли.

— Знаю, — миролюбиво ответил вихрастый, — к Борису Трофимычу. Вы проходите, не стесняйтесь. — Он махнул рукой в сторону сестринской, откуда слышались громкие, возбужденные голоса: — Девчонки там накрыли, так что идите.

Анна цепко взяла Леру под руку и потащила в указанном направлении. Санитар последовал за ними.

В комнате были сдвинуты два стола, на бумажных тарелках лежали остатки закуски, стояла батарея пустых бутылок и среди них несколько еще наполненных коричневой жидкостью. Вокруг стола сидела компания, состоящая из шести крепких, жилистых мужиков и трех девушек-сестер.

Лера попыталась угадать, кто же среди этого сборища именинник, но сделать это оказалось непросто: все вели себя абсолютно одинаково, пили из пластиковых стаканчиков, тянули с тарелок куски копченой колбасы, пересыпанные обрывками петрушки, и не думали произносить никаких тостов в честь виновника торжества.

К Лере и Анне подскочила блондинистая, худющая девица с желтыми от табака зубами и малахитовыми серьгами в ушах, усадила их за стол, суетливо расчистила на нем место, отодвинув грязные тарелки, и поставила новую, бумажную же.

— С новенькой тост, — потребовал черноволосый, бровастый и усатый мужик, чем-то напомнивший Лере одного из опекунов Скворцова, того, что с визгливым голосом.

— Точно, тост! — подхватила низким, прокуренным голосом блондинка с малахитами.

— Давай скажи, — ткнула Анна Леру в бок.

— А кто именинник-то? — шепотом спросила ее Лера.

— Вон тот, маленький, который у окна в кресле сидит.

Лера с любопытством покосилась в сторону окна, где в облезлом, стареньком кресле развалился мелкий, похожий на муравья, мужичок в больших круглых очках. Он держался тише всех, выделялся среди пирующих неказистым видом и слабой комплекцией и меньше всего напоминал именинника.

Тем не менее, стол сразу же уважительно притих.

— Внимание, — густым басом произнес усатый брюнет, — сейчас очаровательная девушка… Как, кстати, ваше имя? — Он вопросительно взглянул на Леру.

— Лера, — подсказала за нее Анна.

— Так вот, девушка Лера скажет пару теплых слов нашему уважаемому Борису Трофимычу. Пожалуйста, просим!

Пристроившийся сбоку от Леры Антон услужливо плеснул в ее стакан коньяку. Она подняла импровизированный бокал.

— Я хочу выпить за вас, Борис Трофимович. За то, чтобы вам сопутствовал успех, и чтобы рядом с вами всегда были преданные друзья. — Лера обвела взглядом стол и прибавила с улыбкой: — Кажется, с последними у вас все в полном порядке.

— Верно, — серьезно и с достоинством ответил «муравей». — Большое спасибо, что заглянули к нам на огонек.

В его манере говорить чувствовалась скрытая сила и уверенность. Лера невольно задержала глаза на его руках: ладони были широкими, сплошь в синих, вздутых жилах, пальцы — короткими, будто обрубленными, с розоватой, изъеденной дезинфекцией кожей.

— Кушайте, Лерочка, — пригласил усатый, обнажая в улыбке металлические зубы.

— Это все наши девочки постарались — Любаша, Олюня, Кристиночка.

Он легонько ущипнул блондинку за тощий зад. Та взвизгнула и демонстративно отсела от него подальше.

— Ну, Кристя, — заканючил мужик, — ну не обижайся, вернись.

— Ни за что, Семен Никитич, — кокетливо выпячивала губки Кристя. — Ни в жизнь!

— Вернись, — бубнил усатый. — Вспомни, как мы с тобой на Новый год гуляли.

В самое ухо Лере что-то горячо и быстро шептал Антон. Лицо его было красным, как помидор, глаза блестели. В другое ухо Анна тихонько мурлыкала какую-то печальную мелодию без слов, привалившись к Лериному плечу.

Вечеринка явно перешла в последнюю, завершающую стадию. Каждый что-то говорил, не слушая соседа, в комнате было душно и стоял монотонный, непрекращающийся гул.

Лера попыталась освободиться от налегшей на нее Анны и одновременно отодвинуться от Антона, который ко всему прочему, стал хватать ее за коленки, но оба не обратили на Лерины попытки ни малейшего внимания.

Рассердившись, она резко встала и поймала на себе взгляд «муравья». Тот так и сидел в кресле, и глаза у него были абсолютно трезвые.

— Не обижайтесь на них, — посоветовал он спокойно. — Малость перебрали. Пройдет.

— Я и не обижаюсь. — Лера пожала плечами и уселась снова, но подальше от Анны и Антона, которые, потеряв опору в ее лице, теперь сидели прислонившись друг к дружке.