Возьми номерок

— Не хочу, — стону я, а затем падаю в его объятия, и он обнимает меня, успокаивающе поглаживая по спине. — Я хочу машину времени, чтобы вернуться назад и остаться на кухне с Барб в особняке. — Грудь Дина начинает трястись, и я резко поднимаю голову, чтобы посмотреть на него. — Лучше тебе не смеяться.

Он поджимает губы и качает головой, притворно нахмурившись, прежде чем прижаться губами к моим в долгом, затяжном поцелуе, который почти мгновенно расслабляет меня. Это удивительно и приятно, и я немного смущена этим, потому что мы до сих пор не обсудили, что именно мы делаем вместе, но я соглашаюсь, потому что мне приятно. И потому что мне это необходимо после того путешествия, которое я только что пережила.

Дин отстраняется и переплетает свои пальцы с моими.

— Давай, сладкая попка, позволь мне купить тебе выпить. Я напишу остальным и скажу, чтобы они возвращались без нас. Мы можем взять такси до дома.

Потребовалось два бокала пива на террасе, прежде чем я смогла, наконец, насладиться видом гор и перестать возмущаться. Я тяжело вздыхаю и перевожу взгляд на Дина, который выглядит так, будто позирует для какого-то журнала о приключениях на природе. Он вальяжно сидит в адирондакском кресле, одетый в белую спортивную футболку и солнцезащитные очки, пьет пиво и проводит рукой по своим темным волосам, словно ему нет дела до всего на свете. Мой взгляд опускается к его обтягивающим черным велосипедным шортам. Обычно парни в таких шортах не привлекают моего внимания… но бедра Дина до смешного мускулистые. Эластичная ткань обтягивает выпуклость, которую я видела во плоти прошлой ночью, что делает очень неловкие вещи с моим телом теперь, когда я больше не кричу от злости.

Я застенчиво расчесываю пальцами волосы, потому что, вероятно, выгляжу так, будто нахожусь в состоянии маниакального приступа. Что не так уж и далеко от истины. Делаю еще один глоток и улыбаюсь ему.

— Мое горло наконец-то перестало болеть от всех этих криков.

Дин хмурится.

— Мне действительно жаль. Во мне есть эта соревновательная жилка, и я совершенно не обратил внимания на то, что ты сходила с ума.

— Все в порядке. — Я отмахиваюсь от него. — Я пыталась вести себя спокойно.

Дин снимает солнцезащитные очки и смотрит на меня карамельно-карими глазами, которые я наконец-то могу оценить снова, теперь, когда из моих глаз исчезла пелена ярости.

— Почему ты пыталась изобразить спокойствие?

Я делаю секундную паузу, жуя губу, прежде чем решиться поразить его мыслями, которые весь день крутились у меня в голове.

— Я не была уверена, что именно значила прошлая ночь.

— А что ты хочешь, чтобы она значила? — спрашивает он, глядя на меня серьезным взглядом, который заставляет меня ерзать на своем месте.

Я перевожу взгляд и снова смотрю на горы.

— Я не знаю… Я ждала, что ты что-то скажешь. Ты весь день вел себя так мило со мной, но я не знала, было ли это притворством для твоих друзей или из-за того, что мы сделали прошлой ночью.

Оборачиваюсь и вижу, что Дин наблюдает за мной, беспокойство искажает его черты.

— Ты жалеешь о прошлой ночи? — серьезно спрашивает он.

— Нет, — быстро отвечаю я, расширив глаза. — То есть, я была навеселе, но знала, что делала. — Я делаю паузу, вытирая пальцами конденсат на своем пивном бокале, прежде чем нервно добавить: — И думаю, что это было даже весело.

Плечи Дина, кажется, расслабляются, когда он обдумывает мой ответ.

— Очень рад это слышать. Меня весь день напрягала мысль о том, что я мог воспользоваться тобой.

— Воспользовался мной? — Я качаю головой и издаю самодовольный смешок. — Это была моя идея, помнишь? Я практически бросилась на тебя.

— Знаю, но все же. У меня есть жесткое правило — не дурачиться с кем-то, кто выпил. То, что мы сделали прошлой ночью, было неожиданно и не тем, на что я обычно соглашаюсь. Так что я не горжусь этим.

Я отшатываюсь от последнего замечания, и, к моему ужасу, глаза начинает щипать, ведь его слова вызывают постыдный отклик глубоко внутри меня. Он не гордится? Неужели то, что мы сделали, было для него настолько постыдным? Боже, а я только что призналась, как мне это понравилось.

Святое дерьмо, это так унизительно.

Дин замечает перемену моего настроения, и его челюсть открывается от ужаса.

— Я не это имел в виду, Нора. Я просто имел в виду… черт.

Я вскакиваю с места, отчаянно пытаясь скрыться от его пристального взгляда, как вдруг теплая рука обвивается вокруг моего локтя, и Дин притягивает меня к себе, усаживая на колени. Он гладит меня по щеке и убирает с моего лица пряди волос, пока я пытаюсь придать лицу невозмутимое выражение.

— Я не имел в виду то, как это получилось.

— Все в порядке, — жестко отвечаю я, выпрямляясь в его руках, отворачиваясь и делая успокаивающий вдох.