Возьмите и себя развлеките

Согласно свидетельским показаниям родственников и друзей, Ольга всегда была очень рассеянной. Так, она сочла нормальным любопытство ребёнка, но её опять поразила, простите мою настойчивость, изысканность речи сторожа. Она спрятала цветок в сумочку и развернула газету. Читать она не смогла, потому что, несмотря на то что ей едва минуло двадцать семь лет, ей были нужны бифокальные очки, а носить их на людях она не хотела.

Прошло четверть часа. Сын не возвращался. Ольга забеспокоилась и подошла к входу в подземелье. Спуститься она не смогла — испугалась темноты. Тогда она громко позвала Рафаэля и того человека, который его увёл. Никто не ответил, её охватил ужас. Она побежала к высохшим прудам. Там тренировались два ученика торреро. Ольга, рыдая, попросила помочь ей и рассказала им о случившемся.

Они быстро прибежали к тому склону, где росли придавленные деревья. Ученики торреро переглянулись, когда увидели, что никакого входа ни в какое подземелье не было. Они шарили в траве, ползали на четвереньках. Но ведь остались же у Ольги роза, бутоньерка и газета, а на земле лежала веточка, с которой играл Рафаэль! Вы, конечно, представляете себе, как кричала и плакала сеньора, у неё был настоящий shoсk. Ученики торреро теперь всерьёз отнеслись к тому, что сперва показалось им шуткой или даже поводом для любовного приключения. Один из них побежал к телефонной будке на берегу озера. Другой остался, пытаясь успокоить женщину.

Через двадцать минут в Чапультепек прибыл инженер Андраде, муж Ольги и отец ребёнка. Вслед за ним прибыли полицейские, сторожа, бабушка, родственники, друзья, а также любопытные, которые словно бы повсюду только и ждут, чтобы случилось нечто из ряда вон выходящее.

Деловые отношения и тесная дружба связывали инженера с генералом Максимино Авило Камачо[2], братом сеньора президента, и в тот период, как вы конечно помните, министром путей сообщения и первым лицом в тогдашнем правительстве.

Одного телефонного звонка было достаточно, чтобы половина (или около того) полицейских сил была поднята на ноги, парк был закрыт, любопытные выдворены, ученики торреро задержаны и допрошены. Дон Максимино, мир праху его, послал одного из своих адъютантов в мою контору на Пальмас (мне случалось оказывать ему некоторые конфиденциальные услуги самого деликатного свойства, и я имел честь пользоваться его доверием). Я бросил все свои дела и в машине министра выехал в направлении Чапультепека.

Когда я прибыл в парк, было пять часов пополудни. Поиск продолжался. Но всё было напрасно: никаких следов.

Полицейские и тайные агенты, как всегда, старались мне помешать в работе. Но адъютант дона Максимино облегчил мне задачу, и я смог засвидетельствовать, что на земле были следы ребёнка, но следов человека, который увёл его, не было. Поисками руководил управляющий парком. Он заявил, что понятия не имеет ни о каком подземном переходе, и приказал бригаде рабочих раскопать место, на которое указывала сеньора, утверждая, что именно там исчез её сын.

Ничего, кроме позеленевших осколков картечи и безобразных корней, мы там не нашли. Из-за наступившей темноты поиск пришлось отложить до утра. Учеников торреро отправили в полицейскую инспекцию как подозреваемых лиц. Я сопровождал инженера Андраде во время его поездки к супруге, находившейся уже на попечении врачей в частном санатории в Михкоаке. Мне разрешили допросить её. Я узнал лишь то, о чём говорится в начале этого сообщения.

Теперь я действительно сожалею, что моё раздражение, вызванное глупыми выпадами некоторых газет по моему адресу, помешало мне сохранить вырезки из газет тех дней. Утренние газеты не успели подхватить новость; вечерние дали под неё восемь колонок, оттеснив на задний план военные сообщения. Один сатирический листок, теперь уже исчезнувший, осмелился утверждать, будто Ольга находилась в предосудительных отношениях с обоими учениками торреро. Встречались они в парке Чапультепек, оргии происходили там же. А невинный ребёнок (подумайте только!) служил для них ширмой, а когда он понял, в чём тут дело, его пришлось убрать. Эта нелепая клевета успеха не имела: дон Максимино приказал, чтобы клеветник был немедленно уволен и убрался бы куда-нибудь подальше, если не хочет, чтобы в противном случае его вымазали дёгтем, обваляли в перьях и провезли по городу на телеге.

Другая газета утверждала, что сеньору загипнотизировали и внушили ей, будто она видела всё то, о чём рассказала. Ребёнок стал жертвой банды компрачикосов, которые либо станут просить за него выкуп, либо изувечат, чтобы он просил для них милостыню.

Третья газета, ещё более безответственная, смутила своих читателей утверждением, будто Рафаэль был похищен сектой, которая поклоняется доиспанским божествам и приносит им человеческие жертвы в пещере в парке Чапультепек, который, как вам известно, считался у ацтеков священной рощей (весьма похожая идея внушалась зрителям фильма с участием Кантинфласа[3] "Знак смерти").