Возьмите меня замуж

Ее губы дрожали. Она ухватилась за спинку стула.

— О, Эдвард, самое худшее! — прошептала она. Он побледнел еще больше.

— Твоя записка встревожила меня. Боже праведный, в чем дело?

Мисс Уинвуд прижала платочек к губам.

— Вчера лорд Рул был с maman… в этой самой комнате. — Она тоскливо посмотрела на него. — Эдвард, все кончено. Лорд Рул сделал мне предложение.

В комнате наступила тишина. Элизабет стояла, опустив голову и держась за спинку стула.

Эрон не двигался, но, помолчав, он резко сказал:

— А ты ответила… "да"? — Но это едва ли можно было назвать вопросом — он задал его, уже заранее зная ответ. Она сделала безнадежный жест.

— Что я могла сказать? Ты ведь и сам знаешь нашу maman. Он принялся расхаживать по комнате.

— Рул! — произнес он с ненавистью. — Он… богат?

— Очень богат, — с горечью ответила Элизабет. Слова застряли в горле мистера Эрона — слова обиды, гнева, страсти, но ни одно из них не сорвалось с его губ. Помолчав, он произнес глухо:

— Ясно.

Ему показалось, что Элизабет плачет. Он подошел к ней и заключил ее в свои объятия.

— О, не плачь, любовь моя! — произнес он. — Быть может, еще не поздно. Мы что–нибудь придумаем — мы должны что–нибудь придумать! — Но в голосе его не было уверенности, поскольку он знал, что ничего не сможет противопоставить состоянию Рула.

Он обнял Элизабет и щекой коснулся ее кудрей, а ее слезы скатывались на его алый мундир.

Она отстранилась от него и, подняв к нему залитое слезами лицо, горько сказала:

— Я и тебя делаю несчастным.

Он опустился перед ней на колени и спрятал свое лицо в ее руках. Она не пыталась их отнять и лишь тихо проговорила:

— Мама была так добра — она позволила мне самой сказать тебе обо всем Сегодня мы прощаемся, Эдвард. У меня нет сил продолжать встречи с тобой, но я навсегда сохраню тебя в своем сердце.

— Я не могу позволить тебе уйти! — сказал он, стараясь не выдать своих чувств. — А наши надежды, наши планы? Элизабет, Элизабет!

Она ничего не ответила. Лицо Эдварда осунулось и покрылось смертельной бледностью.

— Что мне делать? Неужели ничего нельзя придумать?

— Я испробовала все способы, — с грустью сказала она. — Увы, разве мы всегда не чувствовали, что наши мечты таковыми и останутся, что их невозможно осуществить?

Он сел на стул, опершись рукой о колено — Это все твой брат, — сказал он. — Его долги. Она кивнула в знак согласия.

— Мама рассказала мне многое, о чем я не знала раньше. Все гораздо хуже, чем я предполагала. Все наше имущество заложено, а ведь надо подумать еще о Шарлот и Горации. За одну лишь игру Пелхэм потерял в Париже пять тысяч гиней.

— Неужели он никогда не выигрывает? — в отчаянии воскликнул Эрон.

— Не знаю, — был ответ. — Он говорит, что ему вечно не везет.

Он взглянул на нее:

— Элизабет, мне жаль, если то, что я скажу, тебя обидит, но получается, что ты жертвуешь собой ради своего братца, этого бездушного эгоиста…

— О, тише! — взмолилась она. — Ты же знаешь, над нами, Уинвудами, тяготеет Рок. Пелхэм ничего не может сделать. Даже мой отец! Когда Пелхэм вступил в права наследования, он обнаружил, что состояние уже потрачено. Мне все объяснила мама. Эдвард, она так сожалеет! Мы вместе плакали. Но она согласилась — а разве я могу не принять предложение лорда Рула? Это мой долг перед семьей.

— Рул! — повторил Эрон с горечью. — Он старше тебя на пятнадцать лет!

Человек с такой репутацией! О Боже, я не могу и подумать об этом! — Он вцепился в свои напомаженные кудри. — Почему его выбор должен был пасть именно на тебя простонал он. — Неужели ему недостаточно других?

— Я думаю, — неуверенно начала она, — что он просто хочет породниться с нашей семьей. Говорят, что он жуткий гордец, а наш род — тоже из числа знаменитых и гордых фамилий. — Она смутилась и, краснея, добавила — Это будет самый вульгарный брак по расчету из тех, что сейчас в моде во Франции. Лорд Рул не притворяется и не может притворяться, будто любит меня, так же как и я.

Она взглянула поверх его головы туда, где позолоченные часы только что пробили час.

— Я должна проститься с тобой, — сказала она со спокойной обреченностью. Я дала слово maman — только полчаса. Эдвард… — Неожиданно она, рыдая, бросилась в его объятия. — О, любовь моя, помни обо мне! — всхлипывала она.

Три минуты спустя дверь библиотеки захлопнулась и лейтенант Эрон проследовал через вестибюль к парадной двери. Волосы его были растрепаны, а перчатки и треуголку он держал в руках.

— Эдвард! — донесся с верхних ступеней тихий шепот. Он посмотрел наверх самая младшая мисс Уинвуд перегнулась через перила и, приложив палец к губам, прошептала:

— Эдвард, поднимитесь! Мне надо с вами поговорить! Он заколебался, не зная, как поступить, но повелительный жест Горации заставил его подойти к лестнице.

— В чем дело? — резко спросил он.

— Поднимитесь! — нетерпеливо повторила Горация. Он медленно взошел по ступеням. Девушка схватила его за руку и втащила в большую комнату, окна которой выходили на улицу.

Горация захлопнула за ними дверь.

— Н-не говорите слишком громко! За стенкой спальня maman. Что она сказала?