Возможна ли сегодня в России либеральная миссия?

Тем не менее, подобный стереотип поведения делает их рабами «кольца всевластья» (по Толкиену). Они в принципе не могут постичь, что с помощью насилия (власти) нельзя дать свободу, потому что ее источник живет внутри человека и за нее надо бороться, выдавливая из себя рабство. А потому у них нет и не может быть идей, касающихся инфраструктуры свободы. (Последнее понятие требует отдельного и очень серьезного разговора.)

Говоря о социальной обусловленности догматизма системных либералов, нужно хотя бы в самом сжатом виде сформулировать главную проблему такой обусловленности – социальную сущность их самих и их интересы в современной России. Эта проблема, в свою очередь, упирается в вопрос: что есть современная российская власть – онтологически, мифологически, аксиологически – и какими она делает системных либералов, а они, соответственно, делают ее.

Надо учесть – сошлюсь еще раз на Пелипенко, – что «власть в РС это не только характеристика политического субъекта и не обозначение соответствующего типа социальных отношений. И даже не сумма первого и второго. Это – категория мистико-космологическая, глубоко сакральная, поскольку, по сути своей, есть первопричина всякой культурной упорядоченности». Отсюда вытекает, что одних только общепринятых социологических или политологических способов определения ее самой, ее составных частей, характера, функций, управленческих технологий, способов ее комплектования и т. п. недостаточно для определения места и роли в этой власти главного героя настоящей публикации – системных либералов.

Их сложно определить, например, социологически: кто они – это собственно власть или и ее пламенные либеральные доброхоты? И можно ли провести принципиальную грань между теми и другими? Вот, скажем, на экране телевизора президент страны Медведев беседует с главными руководителями трех ведущих телеканалов, и все вместе они весьма профессионально (надо отметить) дурят телезрителей. Особенно наглядно издевательство над телезрителями проявилось в вопросе Кулистикова: «Я не буду спрашивать про ЖКХ, спрошу про МБХ», – и в ответе президента. Кто из них кто здесь? Где власть и где те, кто ее делает такой? Или: премьер-министр Путин едет поздравлять с днем рождения Эрнста по месту его службы, а главное назначение, можно даже сказать, сокровенное призвание этой службы – производство и тиражирование несвободы на всю Россию. Или, может быть, еще более характерный случай – «про народ»: многотысячная толпа подростков, на Манежной 11 декабря. Еще совсем молодые, но уже отчаявшиеся люди, чьи убеждения представляют собой смесь ксенофобии с социальной протестностью. И с ними ритуально солидаризируется «национальный лидер». С чем именно он солидаризируется, с какими именно из перечисленных характеристик и свойств этой толпы?

Таких примеров можно привести сколько угодно, все они об одном: власть Русской Системы не в Кремле, не в студиях и не на площадях – она в головах людей, расквартированных как непосредственно в институтах власти, так и в широчайшей сети разнообразных симулякров вокруг них, вплоть до массовых манифестаций и протестных акций.

Сам же термин «системный либерализм» – словесный кентавр. Одна его половинка – «системный» – сложный комплекс мифологем, сформировавшийся в качестве исторической реальности вместе с самой Россией, то есть, в основном, еще где-то в ХV веке. Этот комплекс, с годами усложняясь, продолжает существовать до сего времени и в виде Русской Системы определяет сегодня все российское жизнеустройство. Второй же его половины – «либерализма» – никогда в русской реальности в качестве устойчивой национальной традиции не существовало. Он, если и проявлялся, то лишь в виде отдельных идей или попыток в направлении объективной потребности что-то сделать, которые всегда глушила и подавляла самовластно-имперская реальность. У либерализма даже в качестве атавизма нет оснований определять что бы то ни было в современной реальности.

II. Почему системные либералы неспособны увидеть 1991 год как углубление крушения Русской Системы

Наши «либералы» и наша преступная власть

Применительно к современной власти слово «либерализм» до сих пор остается в обиходном российском лексиконе как проистекающее из самоназвания «либеральные демократы», которым нарекли себя оказавшиеся у власти в России люди во главе с Ельциным – в результате распада Советского Союза.