Возможны варианты... Книга 1

— Сережа! Я уже обращал твое просвещенное вдали от Родины внимание: в этой конторе мало кто зазря штаны протирает, хотя и много работы сидячей. Потерпи, скоро уже… И, значится, слушай сюда: начальство хочет проверить свои соображения на тебе, поэтому докладывай как ты есть сам Джамбул. Виделся с таким–то, говорили о том–то. Агентура дает вот это. Дипломаты и чиновники — другое. Главное — твои соображения. Наверху понимают, что у тебя нет документов, да и просто проверяемых сведений. Как, что происходить будет, известно только Господу Богу. Раз ты пока на Небеса не вхож, докладывай, что предполагаешь. И отвечай на вопросы. Но не расслабляйся, в нашем скворечнике готовится ба–а–льшой шухер. Сейчас ты все поймешь: из библиотеки «наверх» затребовали газеты конца тридцатых. По окончании большого бардака и мы и «соседи» оказались у разбитого корыта, ситуация настолько хреновая, что времена этого усатого мудака лично мне кажутся Эдемским садом, или как там его… Посему твой «Паровоз» настолько ко времени, что восемьсот евро на твои перелеты–переезды фирма переживет, и ты все равно герой, хотя и пришлось тебя напоследок выпороть. Видимо, с первого января мой служебный кабинет переместится по адресу, где для тебя, засранца, сегодня пекут пироги.

— Вы же говорили, что возможно продление сверх предельного возраста?

— Сергей! Если твои соображения и уверенность руководства получат подтверждение, это будет такая мясорубка, выдержать которую смогут только очень здоровые и сильные люди. Система будет иметь право только на боевые потери. Времени на прием–передачу дел, собеседование, изучение, предложения не будет. Я думаю, мы вступим в угрожающий период очень скоро, возможно, после ближайшего заседания Совета Безопасности. Есть надежда, но больно дохлая.

В этом смысле: всех старых пердунов — в запас, в консультанты. И это очень правильно. Смену поколений надо проводить сейчас, чтобы сохранить преемственность. Сколько можно гулять по граблям. В этой заваривающейся каше все личное в сторону. В игре настолько много, что и меня пробирает холодок. С моей биографией ты в общих чертах знаком — чем меня можно напугать? Только изменой на самом верху…

У тебя если кто и завелся, так это вши. Крысы наверху. Это, конечно, плохо, но не смертельно. Мы их знаем, скоро большинство из них пойдет под нож. Но об этом позже.

— А Корабельников знает, что делает, и как сделать, тоже знает. За это ему мое глубокое стариковское спасибо.

— Кто же на Ваше место?

— Не боись, с приказом ознакомят. Остальное в руце Божьей. Однако заболтались. Давай пройдемся по справке. Операцию «Паровоз» разрабатывал, обосновывал и начинал сам Куприенко, еще в своей первой командировке в Германию, то есть семь лет назад. То, что «Паровоз» не сдох еще на стадии разработки, обусловлено многими факторами. Основной был связан с необыкновенной тароватостью ГРУ, граничащей с крохоборством. Серьезной проблемой давно уже стало трогательно–бережное отношение ко всякому хламу. Хранили всё, помятуя, что прежде чем отрезать, надо семь раз отмерить. Отмеряли, потом отрезали и все равно не выбрасывали. Конечно, это было связано и с тем, что в армии вообще трудно что–то списать и невозможно без последствий выбросить, а пока бумаги пройдут все инстанции. И чем так бездарно потеть, лучше оставить все как есть, в идеале — до сдачи дел. Но суть интриги вот в чем: с конца девяностых на нашей голубой планете в массовом порядке стали отказываться от пишущих машинок. Кто–то где–то выкинул последнюю, и это был звездный час Куприенко. Пока вывозили на свалки и в металлолом машинки, параллельно продвигался научно–технический прогресс. И продвинулся так далеко, что даже самые тупые индивиды стали понимать: электромагнитное излучение — штука вездесущая и всепроникающая.

Спрашивается: а как превращать совершенно секретные мысли в равные по секретности буквы, и при этом в тайне от злодеев? Писать от руки? Можно, но тогда обзаводимся писарями — писарей понадобиться много, за писарями нужен пригляд — количество проблем множится до бесконечности. Что делать–то! Машинок нет?! Есть!

Был — и сейчас есть — у Сережи Куприенко дружок. Старинный дружок. Старьевщиком работает дружок, скупает всякое барахло, реставрирует и продает. И дружит честный старьевщик со старшим оперативным офицером Берлинской дипломатической резидентуры много лет. И подполковник стал генералом, и старьевщика трудно назвать представителем среднего класса. Такая вот дружба…