— Деменчук в городе?
— Так точно. Ваш приказ…
— Ко мне Ильвеса. На десять — Витовского и Ерлыкова.
— Проходите, Вилли Яковлевич. Здравствуйте! Что у Вас с лицом? К начальству с таким лицом ходить нельзя! Оно напрягается и начинает делать больше глупостей, чем определено должностными обязанностями. Садитесь и читайте.
— Я с семи тридцати в конторе — читал. И с командирами групп переговорил.
— Ваше мнение?
— Полной готовности быть не может по определению. Но, видимо, мы вступаем в стадию реализации «Извините».
— Да нет, мой боевой зам, нет… Только первой фазы. Задача: компрометация. Если повезет — перевербовка Черного, ну и до кучи Лопа. В хозяйстве все сгодится. Что у Вас за ночь? Докладывайте. Я на десять вызвал связистов. Потом приму решение. Мне нужна Ваша оценка событий, слушаю.
— Полученные от немцев материалы подтвердились на все сто. Я страховался, и напрасно. Маячок заделали в штаны Горы. Думаю, немцы его пеленговали, но нас поймут правильно. Взаимное недоверие присутствует. Во всяком случае присутствие наружной разведки ощущается. Но немцы вежливы и корректны. Претензий нет. Мы бы действовали так же. Итак!
Гора нажрался в кабаке показательно, Корус его не бросил, оказал знаки внимания: вызвал такси от имени хозяина шалмана. И все обошлось. Доставили домой — скандал: женушка выступила качественно — развлекла соседей. Сдается, сама была подшофе. Гора не помнит ничего.
— На какое еще время Гора Вам нужен?
— Да не особенно… Но и не мешает. Найдем дырку. Пусть встретится с «американцем». Если поляки его оценивают хоть в гран, привяжем Лопа. От этого проходимца толку, конечно, не много, но с паршивой овцы сдерем на стельки! А там видно будет.
Интереснее данные «наружки» и радиоперехвата — за ночь. Вот посмотрите, что получается. В двадцать сорок Корус бросает пьяного Гору у его дома и едет в свое посольство. Двадцать один десять — он в посольстве. Такая небрежность говорит о том, что поляки его уже списали. На месте все установленные нами разведчики во главе с Голиньским. Связь молчит до ноля часов одиннадцати минут. Затем четыре радиообмена с Варшавой. В контексте моего доклада, думаю, Вам следует ознакомиться с почтой. Найдете много полезного. А мне разрешите на минуту к себе — жду срочное?
Резидент открыл папку.
Кузнецов.
Ильвес вернулся довольный жизнью. Чрезвычайно. Брильянт нашел… в песках розыскных дел.
— Вот по–военному, обещал же — минута.
По–военному, чтоб вы знали, — на десять минут раньше еще не произошедшего события.
— Что Вы думаете, подполковник?
— То и думаю: будет дешифровка — будут и песни. Похоже, мы вплотную подобрались к агентуре. Гора — это мелочевка, поляки вокруг него приплясывают, Антанта им не мешает. Прикрытие.
— А я, дорогой Вилли Яковлевич, думаю, что за нас взялись всерьез и на самом верху, готовьте вазелин: дешифровка через сутки! Значит, в деле тяжелая артиллерия. ФАПСИ!
Посмотрим, сколь достойную конкуренцию составит этому тяжеловесу доктор Витовский? У нас еще двадцать минут. Что Вы сверкаете, как новый дублон? Продолжайте.