Вознесение черной орхидеи

Я киваю. Наверное, нам обоим понадобилось никак не меньше десяти минут. Мне – восстановить дыхание и сосредоточиться на его присутствии, на тени его крыльев, которые моментально перекрыли недавний испуг. А ему… Он просто никогда на меня не давил. Ни сейчас, ни потом.

- Поговорим, когда будешь готова. – Я сжимаю его ладонь, чтобы идти рядом. Это не обморок и не физическая слабость, психосоматика в последнее время сходит быстро. Мысль о том, что следовало бы вернуться в ту адскую комнату и поправить прическу, вызывает нервный смешок…

Холл потихоньку заполняется людьми. Я вижу фигуру мужчины по прозвищу Штейр (титул или звание, как узнаю потом, никак не кличка), запомнила потому, что ассоциация с пневматической винтовкой очевидна. Он как раз закончил говорить с парой посетителей. Я улыбаюсь, следуя правилам хорошего тона, когда они подходят к нам. Нас не представляют друг другу, но я, кажется, этому рада. Мужчине на вид лет тридцать. Он обменивается рукопожатием с Александром, я теряю ощущение тепла мужской ладони всего на миг. Глаза нового посетителя скользят по моему лицу, задержавшись на шее – колючий взгляд, свойственный людям, которые занимают в теме доминирующую позицию. Впрочем, он меня больше не пугает. Я смотрю на его спутницу, и ощущаю, как моя рука непроизвольно задрожала в руке Алекса.

На ее шее кожаная полоса с металлическими вставками. Глаза опущены в пол, руки скрещены ниже живота, и заметно, что она пытается занимать позицию на шаг в стороне от плеча своего спутника. Мне кажется, или она расстроена… вплоть до того, что готова расплакаться? Я сжимаю пальцы Алекса, из последних сил удерживая улыбку, не разбирая слов, но уловив суть – игровая комната готова, они могут пройти туда и заказать напитки.

Когда пара исчезает на правом крыле винтовой лестницы, я едва не вздыхаю с облегчением. Неужели Александр хочет для нас подобного формата отношений? Мне придется ему отказать. Я не готова к подобному даже за стенами спальни!..

Чужой взгляд, недоброжелательный, у меня сенсор на подобный женский придирчивый осмотр - прерывает мои неуместные мысли. Это рыжая девушка в белой блузе, сидящая на высоком барном табурете за стойкой с бокалом шампанского. О, женская зависть мне знакома давно и далеко не понаслышке! Она настолько увлечена моей персоной, вернее, своим желанием скривить губы в брезгливо-презрительной ухмылке, что, кажется, не замечает стоящего рядом со мной владельца клуба. Что ж, я тоже не подписывала соглашение о соблюдении роли хозяйки светского салона, улыбка предыдущей паре – мое воспитание и личная инициатива. Мне достаточно склонить голову и недоуменно сдвинуть брови, словно удивившись, что же «такое» делает в этих стенах.

Зря я полагала, что наш артобстрел перекрестными взглядами остался незамеченным со стороны Александра! Легкое сжатие пальцев, и мне не остается ничего другого, кроме как последовать за ним. Рыжая оживляется (о, все-таки заметила, кто рядом со мной!) и манерно запрокидывает шею. Да чтоб ты подавилась своим шампанским, Роксолана–Хюррем недоделанная!

- Мерви. Тебе известно, сколько стоит минута моего времени? – Голос Александра не меняется. Но от обманчивой доброжелательности его волнующего тембра у меня непроизвольно пробегает дрожь по телу.

Рыжая бестия от недоумения перестает улыбаться, уставившись на него, как на заговорившую церковную икону. Кажется, моя персона временно забыта.

- Это новаторский подход – сидеть в присутствии Мастера?

Ледяные нотки его голоса, кажется, подвешивают время в периметре холла. Я бы вырвала ладонь, но пожатие его пальцев прежнее, обволакивающее, успокаивающее. Этот холод не коснется меня сегодня. От осознания подобного факта по телу разливается приятное тепло, и я с интересом наблюдаю за выражением лица этой дерзкой посетительницы. Уже никакой улыбки и завуалированного флирта, она съеживается на глазах, отставив бокал от греха подальше.

- Простите… Я… просто…

- В каком виде ты пришла? Почему я не вижу белого ошейника на твоей шее? Ты не в состоянии прочитать правила клуба, или всерьез полагаешь, что уплата взноса позволяет наплевать на установленные здесь законы?

Ни фига себе… Если бы подобное негодование было направлено на меня, я бы разрыдалась и забилась в угол сию же минуту. У этой рыжей еще остались силы ему перечить, пусть мычанием, но все же?

- Штейр! – кажется, все-таки вздрагиваю. Юрий материализуется возле нас на удивление быстро. – Мерви позволила себе проигнорировать два основных правила. Поясни ей, что за это полагается. И да, не больше пятидесяти граммов коньяка за счет заведения после воспитательной беседы! – это бармену. Рыжая бледнеет на глазах, когда он вновь обращается к ней. – Ты знаешь, какое наказание за подобное неуважение. Я позволяю тебе расслабиться после этого.

Меня потряхивает синхронно с этой приговоренной Мерви, когда он поворачивается ко мне. Черт. Мне трудно поверить, что эти глаза с ласкающими искрами только что едва не согнули девушку в позу покорности! Шепот «не надо» гаснет на губах вместе с теплыми объятиями.