Вознесение (СИ)

— Прошу прощения, скажите, а вы — бандит?

.

.

.

— Извините, скажите пожалуйста, вы, случайно, не бандит?

.

.

.

— Привет, слушай, бандит, нет?

— Эй!

Меня, верхом на Сафи медленно двигавшегося по улицам заброшенного квартала и расспрашивавшего каждого встречного, окликнули.

— Да? Что? — я обернулся на голос и увидел юную богиню в рубахе и шортах не по размеру, с бритой почти под ноль головой, лет семнадцати на вид. — Ты бандитка?

Боги, даже пустые боги, жили куда дольше людей, даже несколько сотен лет не были чем-то удивительным. Однако взрослели они почти также, как и смертные, достигая зрелости годам к двадцати. Только потом время для них замедлялось и на старение могли уйти века. Дети и подростки же скорее всего были того же возраста, на который выглядели по человеческим меркам, так что она и правда была юна.

— Никакая я не бандитка! — недовольно воскликнула девушка, одновременно гневно и мило топнув ножкой. — Я только хотела сказать, что ты пугаешь прохожих, и чтобы ты прекратил!

Я соскочил с сирруши и, приказав Сафи стоять на месте, подошёл к богине. Невысокая и очень изящная, по сравнению со мной она казалась почти игрушечной. Однако несмотря на нависший над ней двухметровый силуэт, она будто бы нисколько не испугалась. Запрокинув голову, пристально и с вызовом вгляделась в мои глаза и лишь крепко сжатые крошечные кулачки выдавали её волнение.

— А тебя я не пугаю? — широко улыбаясь, поинтересовался я.

— Нисколько!

— Она врёт, — захихикала Тала.

— Ты мне врёшь, — не прекращая улыбаться, покачал я головой, поднимая палец и указывая себе на глаз. — Я видел слишком много лжи, чтобы не уметь её распознавать. Но нет ничего страшного или постыдного в том, чтобы кого-то бояться. Наоборот, если ты боишься меня, и при этом продолжаешь так храбро мне возражать — значит ты куда сильнее, чем если бы была просто бесстрашной. Так что давай ещё раз. Боишься меня?

Несколько секунд богиня стояла, также смело глядя на меня, но в конце концов кивнула.

— Немного… но это не значит, что я отказываюсь от своих слов! — спохватилась она.

— Я этого и не прошу, — пожал плечами я. — Как тебя зовут?

— Варна.

— Приятно познакомиться, Варна. А я — Альрат Шальгрим, хотя можешь звать меня Хароном. Если не хочешь, чтобы я приставал ко всем подряд, может быть ты мне немного поможешь? Я тут новенький, и хочу разобраться в том, как устроен заброшенный квартал. Расскажи мне что знаешь — и мне не будет нужды ни к кому приставать. Если у тебя, конечно, нет других дел, тогда мы просто разойдёмся и каждый продолжит заниматься тем, чем занимался. Ну, как?

— Ты странный… но мне не кажется, что ты плохой. Так что я согласна, если ты меня накормишь.

— Это пожалуйста, — кивнул я, повернувшись и поманив Сафи. — Показывай дорогу, я, если честно, тоже проголодался. Но у меня осталось только пятьдесят драхм. Помни об этом, если не хочешь, чтобы я начал пугать ещё и местных стряпчих.

— И, что, я могу потратить все пятьдесят? — в глазах Варны зажглись жадные огоньки.

— Да, если в них будет входить еда для меня и что-нибудь для моей сирруши.

— Всё равно! — рассмеялась она, — в заброшенным квартале даже на троих пятьдесят драхм — это немаленькие деньги! Ух, я наемся сегодня!

Развернувшись, она вприпрыжку устремилась куда-то вниз по улице, лишь то и дело оборачиваясь на меня. Видимо чтобы убедиться, что я иду следом. Спустя четверть часа мы остановились у одноэтажного здания с крупной вывеской “Едальный дом Мо” над дверями. Приказав Сафи ждать в ближайшей подворотне и пообещав вернуться с мясом, я зашёл в едальню следом за Варной.

Народу внутри было немало, видимо место пользовалось популярностью. При моём появлении все взгляды тут же оказались сосредоточены на мне, но обращать внимание на зевак я не собирался. Нашёл столик в уголке, сел и стал ждать своего новоиспечённого гида, отправившуюся за едой к стойкам выдачи.

Ждать пришлось недолго. Уже минут через десять Варна принесла сначала один заставленный тарелками поднос, затем вернулась за вторым, потом за третьим, а потом притащила перевязанный верёвкой крупный кусок немного подгнившего мяса для сирруши.

— Давай деньги, мне надо расплатиться. — Протянула она руку.

— Сколько?

— Пятьдесят драхм, — ответила девушка таким тоном, будто я спросил: “Правда ли, что солнце поднимается на востоке?”

Я положил ей на ладонь кошелёк. Спустя ещё минуту Варна уже сидела напротив меня за столом, жадно и бесцеремонно поглощая разнообразные похлёбки, какие-то овощные рагу и куски мяса, запивая сразу из полудюжины стаканов с водой, соками и какими-то дымящимися отварами. Усмехнувшись, я не стал отставать.