Вознесение (СИ)

И если он смог решиться на более агрессивную и опасную тактику, то почему я не могу?

Отбив очередное его нападение, я, вместо того, чтобы вновь встать в защитную стойку, широко раскинул руки, приглашая его атаковать. Мечник, увидев это, на секунду замер, видимо не веря собственным глазам, но в конце концов не стал осторожничать. Лишь усмехнулся, видимо моей глупости, и бросился в атаку на полной скорости, подняв клинок и намереваясь пронзить меня прямо в сердце.

Его глаза между тем не отрывались от моей алебарды. Видимо он боялся, что в последнюю секунду я каким-то магическим образом успею вернуть на неё вторую руку и успеть сделать взмах. Было бы, конечно, здорово, но даже пятикратное усиление не давало мне подобной силы и скорости. Вот только пустая рука у меня всё ещё оставалась.

Многие воины, в достаточной мере освоившие бой на мечах или копьях, совершали одну и ту же ошибку. Слишком концентрировались на сражении с оружием, они забывали о том, что вообще-то человек может драться и врукопашную. При грамотном обучении подобных проблем не возникало. И когда я был главнокомандующим имперской армии, это банальное заблуждение выбивалось из новобранцев одним из первых.

Однако я сильно сомневался, что подобный индивид проходил правильную подготовку и вторая Кара на это никак не влияла. Я не собирался атаковать его алебардой. Лишь немного крутанул корпус, чтобы пропустить его меч мимо, а сам выбросил левую руку вперёд, нанеся мечнику идеальный прямой удар в лицо. Он буквально налетел на мой кулак всем своим весом. Его клинок всё равно чиркнул мне по груди, прорезая рубаху и оставляя длинный кровавый след. Но это было уже не важно.

С учётом скорости, которую он набрал, остановка его головы не смогла остановить ноги. Совершив что-то около четвери оборота, он с силой врезался затылком в пол в то время, когда его ноги, забавно дёрнувшись, подбросило в воздух. Меч из его руки, естественно, выпал, подобное столкновение не могло обойтись без последствий даже для бога второй Кары.

Не собираясь давать ему и шанса очухаться, я поднял алебарду и одним мощным ударом сверху вниз перерубил ему плечо до середины кости. Он заорал от боли и начал извиваться, как уж, но это уже были бессмысленные потуги. Наступив ногой на грудь, повторил то же и с левой рукой. Его выносливости должно было хватить, чтобы не умереть от боли и кровопотери.

А потом наклонился и поднял его за шею. Улыбнулся, тыльной стороной руки с алебардой вытирая попавшую на лицо кровь.

— Слушай, может прекратишь орать? И как насчёт отдать мне свою праджню?

Глава 8

— Ублюдок! — взвыл мечник, — боссы тебе этого не простят! Если поднял руку на одного из Пяти Кулаков — значит обрёк себя на смерть!

— Не интересно, — нахмурился я, хорошенько тряхнув безрукое тело. Из ран брызнула кровь, однако куда меньше, чем стоило ожидать. Похоже вторая Кара оказывала эффект даже на скорость кровопотери. — Праджню давай!

— Отправляйся в Ад!

— Если отдашь праджню, я сделаю всё, чтобы ты выжил и смог восстановиться. Клянусь своей Истиной.

— Ты псих! — выплюнул мечник, однако по его глазам было видно, что он задумался.

Для богов, похоже, это были по-настоящему волшебные слова. Да и не удивительно. Поклясться на своей Истине означало не просто пообещать что-то сделать, но поставить на кон свою способную на вечные перерождения душу. А каждый бог прежде всего ценил именно бессмертие. Для них окончательная смерть была куда страшнее, чем для людей, честно признававших конечность своего существования.

И поэтому я продолжу их побеждать, пока не доберусь до горла Амона…

— Ну же, — я ещё раз тряхнул его, на этот раз послабее. — Я уже дал клятву.

— Да, ты дал клятву. И я обещаю, что превращу твою жизнь в кошмар и вытяну из тебя все соки, пока ты будешь мне помогать! — рассмеялся мечник, пока перед его грудью формировалась крупная, размером с голову, сфера праджни.

Я не смог сдержать улыбки. Это был настоящий пир! Насколько же сильнее я стану, когда поглощу всё это?!

Когда я положил на праджню руку с алебардой, мне потребовалось несколько секунд, чтобы впитать её полностью.

Вот только ожидаемого приступа боли не появилось. Вместо этого будто в желудке сформировалась чёрная дыра. От неожиданности я разжал пальцы и мечник, от обильной кровопотери уже не способный даже нормально стоять, рухнул на пол. Я сам почти тут же последовал за ним. Опустился на четвереньки, ощущая, как поглощает меня изнутри моё же тело.

Казалось, ещё несколько секунд и я сдохну от того, что втянусь сам в себя, будто какой-нибудь моллюск. Единственное решение, что мне пришло в голову — это направить в эту бездонную яму поток энергии.

Это сработало. Голод сразу же отступил, а когда я скормил ему почти треть полученной от мечника праджни, прошёл совсем. Обидно, конечно, было терять столько энергии, но даже остатков при двукратном усилении мне хватит ещё дня на три, так что и ладно. Куда больше меня интересовало, насколько же сильнее меня это сделало.

И ответ был…