Возникновение и развитие научного факта

Выражение различных точек зрения и методы работы настолько индивидуальные, что никакая органическая целостность не может быть получена из противоречивых и несогласных между собой фрагментов. Из журнальных статей нельзя составить какой-либо учебник простым суммированием. Только после социокогнитивной миграции фрагментов личностного знания внутри эзотерического круга с последующей обратной реакцией (Riickwirkung) со стороны экзотерического круга эти фрагменты изменяются так, что из неаддитивных и имеющих личностный характер они становятся аддитивными и безличностными.

Журнальная наука, таким образом, как бы несет на себе печать временности и индивидуальности. Первая, в частности, проявляется в том, что кроме явного ограничения разрабатываемых проблем, она всегда акцентирует связь со всей проблематикой данной научной области. Каждая опубликованная в научном журнале статья содержит во введении или в заключении такие ссылки на компендиумы научного знания, как свидетельство того, что автор стремится включить данную статью в этот компендиум и рассматривает ее нынешнее состояние как временное. Это проявляется и в замечаниях автора о его творческих планах и надеждах, а также в полемических суждениях. Сюда же следует отнести специфическую сдержанность тона статей, публикуемых в журналах: ее можно заметить по характерным выражениям типа: «Как я пытался показать…», «Представляется возможным, что…» или (в форме отрицания): «Здесь нет возможности показать, что…». Этот жаргон нужен для того, чтобы первейшее право исследователя на суждение о существовании или несуществовании какого-либо явления передать тому или иному признанному мыслительному коллективу. И только в уже обезличенном компендиуме научных знаний можно найти такие выражения, как: «Это существует (или не существует)», «Имеет место то-то и то-то» или «Точно установлено, что…». Получается так, что каждый компетентный исследователь нуждается помимо собственного контроля за соответствием своей деятельности стилю мышления еще и в контроле со стороны коллектива, который мог бы и корректировать эту деятельность. Он как бы сознает, что лишь межколлективная коммуникация идей дает возможность перейти от сдержанной неопределенности к уверенной определенности.

Другой особенностью журнальной науки, определенно связанной с предыдущей, является ее личностный характер. Фрагментарность проблем, случайность материала исследований (например, казуистика в медицине), технические подробности, короче — уникальность и новизна обрабатываемого материала неразрывно связаны с личностью автора. Каждый исследователь осознает это, и в то же время он ощущает личностный характер своей работы как ее недостаток; почти во всех случаях он хотел бы скрыть свою личностную идентификацию. Это можно заметить, например, по характерному «мы» вместо «я», этой специфической pluralis modestiae[164] в которой содержится скрытая отсылка к мыслительному коллективу. Та особая скромность исследователей, которую, скорее, можно назвать стремлением быть незаметным на общем фоне, складывается из этого стремления и связанной с ним сдержанности в суждениях.

Из временной, неопределенной, личностно-окрашенной и неаддитивной журнальной науки, в которой находят выражение с огромным Трудом вырабатываемые сигналы к мысленному сопротивлению, через внутриколлективную миграцию идей возникает, прежде всего, наука учебника. В каждой исследовательской статье, как уже было сказано, ощущается ориентация на научное сообщество и тем самым как бы признается преобладание членов естественнонаучного мыслительного коллектива над его элитой. Требование «общей верифицируемое™» есть не что иное, как демагогический постулат, ибо, во-первых, это не всеобщая верификация[165], а лишь мыслительный контроль со стороны мыслительного коллектива, а во-вторых, этот контроль заключается только в проверке какого-либо знания, принадлежит ли оно определенному стилю мышления.