Возникновение и развитие рабства в Риме в VIII—III вв. до н.э.

В связи с наличием военного трибуната с функциями не только военного, но и гражданского характера, а также в связи с тем, что само это учреждение связывалось с именем [156] царя Сервия Туллия, центуриатные комиции рассматривались некоторыми историками в качестве демократического института, возникшего в результате политической активности низших слоев плебейства и его победы над патрицианской реакцией[24]. Здесь не место вдаваться в полемику по этому поводу, однако необходимо указать все же, что центуриатные комиции правильнее рассматривать как результат победы древнеримской государственности над гентильным политическим строем и гентильной военной организацией. Они возникли в результате широкого вовлечения в легион демократических элементов и установления в связи с этим тимократического принципа формирования центурий, но они не дали почти ничего положительного общественным низам ни в политическом, ни в экономическом отношении. Нельзя также сказать, что они восприняли что- либо от гентильной военной организации и от куриатных комиций, организованных по гентильному принципу. Они были их полной противоположностью и в отличие от родоплеменной организации выражали государственно–территориальный организационный принцип, поскольку трибы и городские и сельские, начиная с конца царской эпохи и независимо от их числа, не имели уже ничего общего с тремя древнейшими трибами рамнов, тациев и луцеров, хотя названия эти и сохранялись на протяжении долгого времени в наименованиях древнейших подразделений римской конницы.

С установлением центуриатных комиций и утверждением тимократического принципа в политических вопросах клиенты получили формальные политические права и приобрели известное государственно–правовое положение независимо от своих патронов, а зажиточные слои плебейства получили с середины IV в. до н.э. доступ к курульным магистратурам[25]. Умножившиеся войны и их ожесточенный характер увеличивали число военнопленных рабов; дешевая распродажа или дележ их между солдатами обращали бывших реальных или потенциальных рабов в рабовладельцев, а также в землевладельцев и давали им возможность [157] использовать рабский или во всяком случае подневольный труд перегринов. Поскольку зажиточная и рабовладельческая часть плебса вскоре приобрела известную силу в обществе и плебейские магистратуры оказались в ее руках, они вскоре утратили черты крайнего демократизма и революционности, характеризовавшие эти должности при их возникновении. Элементы идеологии, с которыми связано было стремление угнетенного плебса к освобождению от кабалы и политического бесправия, в связи с этим также претерпели соответствующие изменения.

Примерно именно к этому времени (287 г. до н.э.) относится lex Hortensia, по которому плебесциты, т.е. постановления трибутных комиций, вынесенные по предложению народных трибунов, приобретали силу закона без утверждения их сенатом. Возможность введения в действие такого закона обусловливалась, видимо, тем, что трибутные комиции подчинялись воле нобилитета и вообще не были уже столь активны как раньше, так как основная цель зажиточных слоев плебса — доступ к высшим магистратурам — была уже задолго перед тем достигнута. Клиентела к этому времени также уже перестала быть прямым выражением внеэкономической зависимости клиента от патрона, все более приобретая и расширяя свое моральное и политическое значение, достигшее по мере распространения римского владычества над средиземноморскими странами к концу эпохи республики своего апогея. Полководцы–завоеватели, управители провинций и другие римские военные и административно–коммерческие деятели распространяли свой патронат на целые общины, иногда даже на целые племена и народы. И сколь ни незначительным стало реальное и в особенности материальное выражение клиентелы, все же каждый клиент помнил о том, что он связан со своим патроном определенными традиционными отношениями. В моменты обострения политического положения они могли достигать вновь значительного напряжения и определять собой целые политические течения с активной деятельностью и значительными последствиями в общегосударственном масштабе.

Известно, что в эпоху гражданских войн крупные политические деятели — Цезарь, Помпей и др. — находили широкую поддержку среди своих многочисленных, десятками и сотнями тысяч исчислявшихся клиентов, из числа которых они черпали политических сторонников, солдат [158] и т. д. О клиентеле Аппия Клавдия Светоний говорит, что ее узами он опутал чуть ли не все римское государство[26].