Возникновение и устройство инквизиции

С лжесвидетелем, если его уличали, поступали так же строго, как с еретиком. Ему на спину и на грудь пришивали по два длинных куска красного сукна в форме языков, и в течение всей остальной жизни он был осужден носить эти знаки позора; по воскресеньям, во время обедни, его обязывали стоять на виду у всех на особых подмостках перед церковными дверями; иногда лжесвидетелей осуждали на пожизненное тюремное заключение. В 1322 году некто, по имени Гильем Мор, был осужден за то, что в сообществе с другими лицами подделал бумаги инквизиции, которые давали ему возможность вызывать ни в чем не повинных людей на допросы и угрозами вымогать с них деньги; его присудили носить на спине и груди красные листы — вместо обычных красных языков. Тут заметим, что для лжесвидетелей не существовало одинакового наказания. Лжесвидетели, осужденные в Памье в 1323 году, не были приговорены к тюремному заключению, а четверо лжесвидетелей в Нарбонне в 1328 году были признаны особенно виновными, так как они были подкуплены личными врагами обвиняемого: их приговорили к пожизненному тюремному заключению на хлебе и воде с пребыванием в ножных и ручных оковах. Совещание экспертов, бывшее в Памье на аутодафе в январе 1329 года, постановило, что лжесвидетели должны не только подвергаться тюремному заключению, но и возмещать убытки, причиненные ими. В 1518 году папа Лев X предписал испанской инквизиции выдавать в руки светской власти тех лжесвидетелей, которые нанесли существенный ущерб своим жертвам.

Глава XI Защита

Каноны Латеранского собора предписывали епископским судам не препятствовать обвиняемым присутствовать при решении их дел. Обвиняемому следовало предъявлять все жалобы, чтобы он мог дать свои объяснения; имена свидетелей и их показания следовало обнародовать и принять все законные отводы.

Разумеется, инквизиция эти каноны старалась в расчет не брать. В задачу инквизитора входило заставить обвиняемого сознаться в своем прегрешении. Чтобы легче было этого добиться, возможности защиты сводили до минимума, а иногда, в стремлении полностью развязать себе руки, обвиняемого лишали права иметь защитника. И это при том, что в епископских судах защитник был обязателен и часто бедным, которые не могли нанять себе адвоката, давали бесплатного защитника. Так, во всяком случае, записано в испанских законах XII века.

Но декреталий Иннокентия III, внесенный в каноническое право, запретил адвокатам и нотариусам оказывать содействие еретикам и лицам, сочувствующим ереси, а также выступать вместо них в судах. Это запрещение, которое касалось лишь закоснелых еретиков, было вскоре распространено на всех людей, подозреваемых инквизицией. Соборы Баланса и Альби в 1248 и в 1254 годах предупреждали инквизиторов об опасности адвокатских уловок и признавали адвокатов еретиков сочувствующими ереси, а ведь мы уже знаем, что объявленный сочувствующим ереси признавался по закону еретиком, если в течение года не мог это опровергнуть. Таким образом, защищать еретика в суде было делом небезопасным, хотя формально обвиняемый имел право взять себе защитника. Если защитниками были лица духовного звания, их навсегда лишали бенефиций.

Инквизиция имела право вызвать адвоката в качестве свидетеля, заставить его выдать ей имевшиеся у него документы и узнать от него все, что было сказано ему клиентом. Постепенно в принцип канонического права было возведено, что адвоката еретика по малейшему поводу можно было отрешать от обязанностей и самого подвергать суду, а затем, на тот случай, если все-таки еще найдутся смельчаки, желающие защищать еретиков, адвокатам вообще запретили выступать в судах инквизиции. Таким образом, обвиняемый защищался сам.