Перед глазами застилаются
Но грязью изо рта роскошного повисли
Полуживые и седые змеи-мысли...
Но, юный друг, достигший пониманья,
Привлек ли ты под небом - высшего вниманья?
Хоть с призраком ты радостью делился?..
Но подвиг здесь! так в Жизнь герой пустился,
И
Ну что ж, Влюбляясь... в Бога моего не верьте!..
А с Всемогущим мне - оставьте горе
Да алый горизонт с кусочком моря.
Давно уж как серебряная вода
В сказке детской, ледяной повисли
Мои полусиние, прозрачные мысли...
Кристально-белая моя тишина
Под желтым огнем серебрится,
Резвится, храбрится, ей звездной ночью не спится!
Лишенная
Бежит по туманно-снежным полям одинокой
К вершине, сверкающей в вечность, высокой...
Закаляют надежду её - холода;
Обнимут, рядят в опьяненные силы,
В густые, ала-цветные, как рай, переливы!
Вечно текущая, вечно зовущая, вечно одна;
Дайте подруге нашей прелестной - дорогу.
Спешит беспристрастная... к вечному Богу!
О, дерзкий дух и вихрь событий,
Ах, сладкий вой и стон огня -
Врата судеб, врата открытий!
Узнай твой миг - узнай меня.
О, дар красивый и мятежный,
Что не связать безумства крыл!
Ах, высший шепот безнадежный
Не знает тот, кто в Бога...
Страшна властителей утрата;
О чем суть тьмы вокруг - не врет.
Но ты пришел как вечный странник
Сквозь льды трагедий и невзгод;
Как светлый, радостный посланник,
Как злой, развенчанный народ!
Кто превозмог счастливых - мнений;
Кто "сон божественный" Явил...
*
И мне так хочется бездарно срисовать
Предзимнее, отсталое и дряхлое унынье...
Нет, лучше б в "ноябре" простынь я,
Чем глупо и безудержно мечтать.
Свалиться б без успешного "сознанья",
Забыться б бесконечной, ясной мглой...
Я так опасно и несчастно злой,
Что не люблю с "прекраснейшим" свиданья.
Не соблазняйте линией и словом.
Глушите идеальный, зычный раш! -
Моя прекрасная, но сломанная, блажь
Не жаждет претворяться резвым
И зря ль хочу взобраться, чтобы знать,
Где б мог себя
А не выделывать намазанный портрет...
О, сырость, серость, темнота;
Танцуй, копченое, съедобное унынье...
Нет, лучше б в "ноябре" простынь я,
Чтоб и в меня скорей
Но я - румяный - значит, тщетно жду.
Здесь и под небом - быть затравленным мечтами?
Мечтатели... забывчиво пойду.
Я просыпаюсь вновь и - грузные движенья.
Что блещет глаз мой?- Не бывать - спасенью!
"Но Смерть есть только сон", - ах! мы не знали,
Что нам пастели царские копали
Могильщики! - мужи суровых нравов,
Воспитанники вежественных, правых!
Как тяжело... миг тянет непонятно,
А память важная танцует неприятно.
И духи тихо рукоплещут грустно:
"Невыразимый Бог наш сотворил изустно..."
В такую чепуху ни разу не поверю!
Давно ведь я живу,
Зря оттаскали в школы ваши - ранцы!
Я
О всюду важном, всюду нужном и достойном...
Я столь надежно расставляю точки,
Что
Ах, ломит вновь! Цветы же мне притянет и могила;
Да только вот
Вздыхаю я о друге, как гора - по небу:
Воинственно широкого, открытого созданья.
О друг, твой путь к тебе мне звездами расписан;
А смысл побуждающий летит - за удивленьем,
За горизонтом, как за праздником, расшитый опереньем!
Я размалюю, зарифмую вдоволь облака,
Перетяну могучей храбрости у ветра;
О друг, мне нелегко пока, поверь, пройти и метра!
Но ни пресечь, ни изловить! Не здесь твоя рука!
А красота твоя б меня взбодрила;
Пускай моя
Лишь ночь питает мне надежды огонька...
1
Солнце садится... пусть станет светлей.
Не нужно нам больше
Ведь мертвый смог выжить, и это не сон...
Ах, ветер - не ветер. И Бог - не влюблен!
И тянется в клочьях
Стрелец - в небесах и там же стрела...
2
И тут же подлунный лежит океан.
Плыви, не плыви... нет гения ран!
Тучи чернее - друга лицо;
Мы праведно вышли, чтоб спеть с образцов.
Ни
Так призрачней верить и
Александр Васильевич Сухово-Кобылин , Александр Николаевич Островский , Жан-Батист Мольер , Коллектив авторов , Педро Кальдерон , Пьер-Огюстен Карон де Бомарше
Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Античная литература / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги