Возникновение замысла

Тот редкий случай, когда у меня не получалось. Я накопил большой опыт воссоздания человеческих лиц в рисунке и был уверен в своих способностях. Когда я держу в руке карандаш или кисточку, мне достаточно посмотреть на человека – и я легко представляю себе сразу несколько его портретов. И никогда не составляло труда продумать композицию. Но теперь, когда мне позировал Мэнсики, я не увидел ни единого образа.

Возможно, я упускаю из виду что-то важное – я не мог не думать об этом. Возможно, Мэнсики искусно скрывает это важное от меня. А может, ничего важного в нем не было изначально.

Когда доиграла вторая сторона первой пластинки «Кавалера розы», я, отчаявшись, захлопнул эскизник и положил карандаш на стол. Затем вернул головку звукоснимателя на место, снял с проигрывателя пластинку и поместил ее обратно в коробку. Посмотрел на наручные часы и вздохнул.

– Рисовать вас очень сложно, – прямо сказал я.

Он посмотрел на меня удивленно и спросил:

– Сложно? Что это значит? У моего лица есть какие-то графические недостатки?

Я слегка покачал головой.

– Нет, это не так. С вашим лицом, конечно же, все в порядке.

– Тогда в чем сложность?

– Я пока сам не понимаю. Просто чувствую, что сложно. Возможно, между нами определенный недостаток, как вы говорите, «взаимного обмена». Ну, то есть недостаточно обменялись ракушками.

Мэнсики озадаченно улыбнулся.

– Я могу чем-то этому помочь?

Я поднялся с табурета, подошел к окну и оттуда понаблюдал за птицами, летевшими над зарослями деревьев.

– Мэнсики-сан, не могли бы вы рассказать о себе еще немного? Если подумать, я о вас совсем ничего не знаю.

– Да, конечно. Мне скрывать нечего. Великих тайн я не храню, поэтому расскажу все, что вам будет интересно. Например, что вас интересует?

– Например, я до сих пор не знаю вашего полного имени.

– Ах да, – удивленно воскликнул он. – Верно. Я увлекся разговором и совсем позабыл.

Он вынул из кармана брюк кожаную визитницу и достал оттуда карточку.

– значилось на его карточке. На обратной стороне был указан адрес в префектуре Канагава, номер телефона, электронная почта. И только. Ни названия фирмы, ни должности.

– «Ватару» – иероглиф «переходить вброд», например, реку. Почему меня так назвали, я понятия не имею. До сих пор моя жизнь особо никак не была связана с водой.

– Фамилия Мэнсики – тоже из очень редких.

– Слышал, что она – с Сикоку, но с этим островом у меня никогда не было абсолютно никаких отношений. Родился и вырос я в Токио, там же пошел в школу. Удону предпочитаю собу[20], – сказал он и рассмеялся.

– Можете назвать свой возраст?

– Конечно. В прошлом месяце мне исполнилось 54. А сколько бы дали мне вы?

Я покачал головой.

– Если честно, представить себе не мог. Потому и спросил.

– Наверняка из-за белых волос, – сказал он, улыбаясь. – Многие говорят, что из-за белых волос не могут определить мой возраст. Часто приходится слышать истории, как люди седеют от страха за одну ночь. А потом спрашивают, может, у меня было так же? Но подобного драматического опыта у меня нет. Просто с молодых лет я был белокурый, а примерно к сорока пяти волосы стали абсолютно белыми. Удивительно. Потому что и дед, и отец, и два старших брата – все лысые. И во всей семье поседел только я.

– Если не сложно, не могли б вы все же объяснить мне, чем конкретно занимаетесь?

– Это ничуть не сложно, только как бы это сказать… мне было неудобно заговаривать об этом самому.

– Если неудобно говорить…

– Да нет, не то чтоб неудобно – просто немного стыдно, – ответил он. – По правде говоря, я сейчас ничем не занимаюсь. Страховку по безработице не получаю, но официально я безработный. Несколько часов в день провожу в домашней библиотеке: гоняю через интернет акции и валюту туда-сюда, но объем транзакций незначительный. Так, чтобы развлечься – можно сказать, убить время. Упражнения, чтоб мозги не застаивались. Примерно как пианисты играют гаммы.

Тут Мэнсики сделал глубокий вдох и поменял скрещенные ноги.

– Прежде я создал и управлял компанией информационных технологий, а некоторое время назад подумал – да и продал все акции, тем самым отошел от дел. Покупателем стала крупная телекоммуникационная компания, поэтому у меня образовался капитал, и можно было жить, ничего не делая. По этому случаю я продал дом в Токио и перебрался сюда. Короче говоря, удалился на покой. Капитал я разделил по банкам нескольких стран и, перемещая его в зависимости от изменений валютного курса, получаю небольшую прибыль.

– Понятно, – сказал я. – А семья у вас есть?

– Нет, семьи нет. Я не был женат.

– И вы живете в том большом доме один?

Он кивнул.

– Да, живу один. Прислугу пока не завожу. Я закоренелый холостяк. К работе по дому я привык, и мне она не в тягость. Вот только дом великоват, и один я с уборкой не справляюсь – раз в неделю вызываю профессионалов, а в остальном справляюсь сам. А как вы?

Я покачал головой.

– Еще не прошло и года, как я стал жить один, поэтому в этом смысле я пока дилетант.

Мэнсики лишь слегка кивнул, но ничего не спросил и никак это не прокомментировал.

– Кстати, вы хорошо знали Томохико Амаду?