Возраст третьей любви

– Удивительное дело, Толя! – сказала Женя, когда уселись за стол и выпили по рюмке водки за успешную работу. – Я ведь только сегодня утром с подружкой разговаривала, и она как раз на Сахалин меня звала. А тут ты про этот самый маршрут и рассказываешь. Я хоть в судьбу вообще-то и не верю, но поневоле задумаешься!

– Ты на Сахалин, что ли, собралась? – настороженно поинтересовался Олег: видно, вспомнил обрывки Жениного утреннего разговора про то, что надо «оторваться».

Спасительная рюмка немного освежила его: глаза снова заблестели, даже бровь надломилась – значит, начал думать, как выглядит со стороны.

– Ну, это я так, абстрактно рассуждаю, – ответила Женя. – Тысячу долларов за билет – это, пожалуй, слишком. Я еще в Париже даже не была, а за такие деньги…

– Вот если б ты, Женечка, за меня замуж вышла, я б тебя совершенно бесплатно мог прокатить, – широко улыбаясь, сообщил Толя.

– Это в благодарность за законный брак, что ли? – засмеялась Женя.

– Почему в благодарность? – возразил тот. – Вполне официально. Раз в год бесплатно можно туда-назад в любой конец как супруге работника Аэрофлота. И детям, если б были, тоже.

– Ну, сразу уже и детям! – Женя снова засмеялась, искоса поглядывая на кислое Олегово лицо. – Хотя, между прочим… Дети – это, конечно, слишком, а вот штамп поставить в паспорт ради такого путешествия – это бы я запросто! А ты, Олежек? – уже напрямую поддразнила она. – Ты бы ради такого благородного дела согласился жениться?

– Смотря на ком, – буркнул Несговоров.

– Я тоже – смотря за кого замуж, – с серьезным видом кивнула Женя. – За Толю, например, – в ноль секунд. А что, ты разве просто так предложил? – продолжала она дразниться, глядя прямо в Толины изумленные глаза. – Пошутил, выходит? Или ты, может, женатый, а на передаче соврал, чтоб девочки письма писали?

– Да нет, я вообще-то… Конечно, неженатый, зачем мне врать! – наконец понял ее шутку Толя.

И тут Женя почувствовала, что начинает заводиться. А в самом деле, почему бы и нет? Выкинуть коник в любимом Василенкином духе, слетать к ней на Сахалин, а заодно щелкнуть по носу Несговорова, чтобы он не думал, будто с нею так же все можно себе позволять наяву, как в постели!

Женя чувствовала, что ей давно пора разобраться в своих отношениях с Олегом. И расставание на пару недель, да еще такое экстравагантное расставание, было бы весьма кстати.

Она понимала, что Несговоров – отличный партнер для нее во всех отношениях. Их долгие ночи были так приятны для обоих, что они иногда совсем забывали про сон. Но и днем он нравился Жене не меньше, чем ночью. Конечно, ей нравилась не его плейбойская уверенность в себе, которой он не скрывал. Это как раз вызывало у нее легкую насмешку.

Но в Олеге чувствовалось и другое – то, что всегда было для Жени привлекательно в людях. Живость, мощная энергия, которую он умел обуздать и превратить в конкретное действие, – этого невозможно было не оценить по достоинству. Даже недостаток вкуса, который Женя тоже сразу почувствовала в нем, только усиливал этот эффект напора, это ощущение его права на жизнь со всеми ее благами…

Все это привлекало ее, притягивало к Олегу, но одновременно и настораживало, заставляло постоянно быть начеку. Женя понимала: сама она, такая, как есть – со своей неокончательной доступностью, иронией, красотой, презрительностью, – тоже входит в перечень жизненных благ, которыми Олег желает обладать во что бы то ни стало, которыми он чувствует себя вправе обладать. Он добивался ее стиснув зубы, как, наверное, добивался когда-то заметного места на телевизионном Олимпе.

При этом Женя видела, что должность ее папы особой роли не играет. Несговоров и так имел в телекомпании «ЛОТ» все, что мог пожелать, для его карьеры не было никакой необходимости обольщать дочку Стивенса.

Все это, конечно, льстило Жениному самолюбию. Выходит, есть в ней что-то особенное, что заставляет Несговорова считать ее дорогим призом в жизненной гонке! Но это же и смущало: все-таки неловко бывает чувствовать себя призом, пусть и дорогим…

Поэтому она не соглашалась перейти жить к Олегу, поэтому дразнила его, время от времени подергивая наживку на крючочке. Впрочем, она и себя этим дразнила, ее ведь тоже тянуло к нему… И чувствовала при этом, что Олег не меньше ее старается доказать свою независимость, свое право на самостоятельные поступки. Иногда это его желание выражалось в совершенно для Жени неприемлемых формах: демонстративно не прийти ночевать, даже не позвонить, хотя сам пригласил на тусовку, да еще настаивал, чтобы она непременно пришла…

В общем, отношения были не из простых, и Жене казалось, что пора сделать решающую паузу, чтобы наконец определиться.

– Ты что, в самом деле замуж за него собралась? – мрачно поинтересовался Олег уже на улице, когда они наконец расстались с Толей Котеночкиным.

– А что, ревнуешь? – Женя придала лицу невинное выражение. – Очень глупо и неуместно. Сам подумай: какой-то жалкий штамп в паспорте – и такое потрясающее путешествие. Дешевле только даром!