Возродившиеся из пепла

— Хорошо, — тихо прошептала она.

Я с облегчением обмякла, хотя до победы было еще далеко.

— Спасибо, — выдохнула я, глядя на ее бейджик. — Алексис.

Итак, каким-то образом она заставила Сида думать, что ребенок, которого он назвал Хиллари, мертв. Он приходил ко мне в палату, сидел у моей постели и рыдал, умоляя о прощении. Я держалась стоически, изо всех сил стараясь не обращать на него внимания, и дышать сквозь боль от хватки на моей руке. Каким-то способом я выстояла. Выдержала удушающий яд его присутствия, прежде чем он ушел, пообещав вернуться, как только сможет. Он оставил кого-то следить за мной, дав мне отдохнуть от него. Он не возвращался три дня. Достаточно долго, чтобы я восстановилась ровно настолько, чтобы начать ходить. Чтобы сбежать. Алексис, доктор, спасшая нам жизнь, устроила нас в реабилитационный центр жертв насилия, принадлежащий ее другу, до тех пор, пока я не поправлюсь достаточно, чтобы путешествовать. Я не хотела там оставаться, жаждала уехать как можно дальше и как можно быстрее, но Алексис убедила меня задержаться и поправиться до конца.

Так я и сделала, все время ожидая, что Сид ворвется в центр и найдет меня. Найдет нас. Этого не произошло. Алексис дала мне достаточно денег и детских вещей, чтобы я уехала подальше. Она также достала нам документы с новыми именами. У нее имелись связи, опыт общения с женщинами в бегах, так что она знала, как заставить нас исчезнуть. Обстоятельства были против нас. Испуганная мама-подросток и новорожденный ребенок в бегах. Целых шестнадцать лет мне не очень-то везло, родители меня не воспитывали, но в первые недели жизни Лекси я была уверена, что за мной присматривает ангел-хранитель. Именно он послал мне Алексис. И этот же ангел привел меня в небольшой отель к двум замечательным людям, оплакивающим потерю своей дочери.

Я проснулась как от толчка. Появление Сида запустило цепочку вызывающих отвращение воспоминаний. Обшарив глазами комнату, я увидела в кресле напротив Сида, он сидел, закинув ногу на бедро, и наблюдая за мной. Я мгновенно поднялась и кинулась к другому краю кровати.

— В юности ты была хорошенькой, Пуговка, — задумчиво сказал он. — Но теперь превратилась в красивую женщину.

Его глаза скользнули по моему лицу.

— Даже с учетом временных недостатков. — Надо же, какое деликатное описание моих травм.

Мне удалось оттолкнуться от кровати, встав как можно дальше. Сид сделал вид, что не заметил этого.

— Признаюсь, я… — казалось, он подыскивал слово, — был недоволен, когда ты убежала от меня. Более того, ты ускользала от меня целых шестнадцать лет, — сказал он напряженно, вставая и застегивая пиджак. — Затем…

Он направился ко мне, и я вжалась в стену, так как больше мне деться было некуда.

— Я, в конце концов, сделал перерыв. Нет, я никогда не переставал тебя искать. — Он на секунду замолчал. — Причиной перерыва стала новость о том, что наша дочь не умерла в тот день, — нежно сказал он, подходя ко мне. — Я узнал, что моя маленькая Пуговка всего лишь заставила меня думать, что мой ребенок мертв.