Возрождение

Можно, конечно, куда угодно… Но не лучше ли податься к знакомым, где наверняка можно узнать последние новости и даже совет дельный получить. Возген не Сидор, он у Хантеров не служит, и даже если узнает правду — стучать не станет. Тем более, что часть ее он и так уже знает. А второю — подозревает… Решено. Идем к Возгену. М-да… А теперь третий вопрос в студию? Что делать с Бронеком? Если Птицу еще можно спрятать в инвентарь, то многотонный САС туда никак не влезет. Может, приказать ему зарыться в мусор и перейти в режим ожидания, пока не вернусь? Как вариант… В городе такую махину от любопытных глаз не скроешь. А людям верить нельзя. Обязательно кто-то донесет… Собственно, так Сопротивление и проиграло.

Я слишком часто голодал, чтоб не знать, что ради куска хлеба многие готовы пойти на что угодно, в том числе и на предательство. Особенно, когда на глазах матери пухнут от голода дети.

Решено… Бронека прячем на свалке… Осталось глянуть… куда тащили запчасти ремонтники… и можно отправляться в го…

Как провалился в сон — не заметил, а проснулся от выстрелов и вскрика Сашки. Сонно моргая, вскочил с кровати и выхватил бластер. Снаружи скороговоркой ухала автоматическая пушка Бронека.

Бросился к окну и осторожно выглянул. Рядом со сторожкой шел бой. Вернее — заканчивался. Бронек как раз приканчивал последнего из троих ремонтников.

Вот же ж неугомонные. Опять за запчастями явились? Что же они там такое ремонтируют?

— Что там? — испуганный голосок за спиной.

— Уже ничего, — отвечаю как можно спокойнее. — Бронек справился. Завтракать будешь?

Вопрос риторический, кто ж от еды откажется? Спросил, чтоб внимание переключить. А потом выложил на стол последний пакет, приготовленный Возгеном.

— Садись, перекусим. Не знаю как ты, а я проголодался. Да и не факт, что время потом спокойно за столом посидеть будет.

— Идем куда-то? — поинтересовалась Сашка, проворно сооружая бутерброды, пока я откупоривал бутылки с минералкой и пивом.

— В город надо возвращаться… Но, сперва заглянем еще в одно место…

Сашка открыла рот… поглядела на меня и взяла бутерброд. Молодец. Плюсик в карму однозначно. Ведь любопытно, а не расспрашивает. Терпит. Ну, я же не садист.

— Надо посмотреть, откуда эти ремонтники приходят. Хочу Бронека здесь оставить. А с такими соседями, он до нашего возвращения весь боезапас израсходует.

— Это правильно, — кивает с самым серьезным видом, словно это она мне задачу поставила, а я отчитываюсь о проделанной работе.

— Жуй быстрее… — ворчу притворно. Никогда не умел разговаривать с девушками. Сперва не до них было, в школе только парни учились. А потом, когда стал постарше и перебрался в собственную комнатку, все общение в основном сводилось к паре фраз: «Пойдем ко мне? Еда есть. Спасибо… еще увидимся». Собственно, со всеми остальными я разговаривал еще меньше. После вторжения и разгрома Сопротивления люди вообще предпочитали помалкивать. Чтобы даже случайно не сболтнуть лишнего и не отправиться в Загон.

Возген молодец. Отоварил от души. Пища не только вкусная но и калорийная. Энергии надолго хватит.

Управились быстро, подметя все до крошки. Потом закинул в инвентарь свою старую одежду, — больше нас здесь ничего не задерживало.

Останки муравьев-ремонтников порадовали шестью сотнями опыта, тридцаткой серебряных кредитов и тремя модификаторами 1-го уровня. Последним я обрадовался больше всего, поскольку не расставался с идеей сделать Птица невидимым.

Тропинку, они к слову, протоптали изрядную. Вечером все сливалось, а сейчас не заметить ее мог только слепой. По ней мы и двинулись. Бронек впереди, я — следом. За спиною Воробушек, а Птиц — в двадцати метрах выше, с заданием сканировать окрестности.

Тропинка, пропетляв между кучами мусора примерно полкилометра, вывела нас к подножью склона, отделявшего окраины города от полигона, соединилась с давно заброшенной, ржавой веткой узкоколейки и уперлась в железные ворота. Ворота серьезные, настоящий шлюз. Грузовик или железнодорожный вагон легко пройдет. Одна створка ворот была не просто сорвана, а валялась неподалеку смятой салфеткой, зато вторая уцелела. Висела на месте, и была лишь немного вмятая. Словно кто-то слишком широкий, протискиваясь внутрь, задел ее боком.

«Подсвети!» — приказал я Птицу.

Дрон опустился ниже, включил фары и завис под верхней кромкой прохода.

Дверь закрывала проход в просторный туннель. И совершенно пустой, насколько хватало света фар. Изнутри веяло железом, бетоном, машинным маслом и опасностью. И если кто-то считает, что у опасности нет запаха, то сильно ошибается. Я чувствовал его не менее явственно, чем амбре гниющего мусора за спиной.

Глава 18