Возрождение

– Для меня и судей было очень сложно принять решение, – продолжал церемониймейстер, вытирая со лба пот, – но победитель должен быть назван, и по итогам двух состязаний мы выбрали одного. – Тут он остановился и помог сидящему на досках Данте встать. – Дамы и господа, я представляю вам победителя, синьора Данте Моро!

Из толпы раздались шипение и свист, несогласные крики, и церемониймейстер вместе с судьями поспешил удалиться, так как зрители стали швырять в них тем, что подворачивалось под руку. Эцио поспешил к Теодоре и увидел, как Сильвио с улыбкой на лице помог Данте спуститься с ринга и вместе с ним ушел по боковой улочке.

ГЛАВА 19

Вернувшись в «церковь» Теодоры, Эцио попытался взять себя в руки. Теодора и Антонио обеспокоено смотрели на него.

– Я видела, как Сильвио подкупил церемониймейстера, – поведала Теодора. – И не сомневаюсь, что карманы судей тоже пополнились. Я ничего не смогла поделать.

Антонио саркастически рассмеялся, и Эцио бросил на него раздраженный взгляд.

– Теперь понятно, почему Сильвио так хотел, чтобы их человек выиграл Золотую Маску, – продолжила Теодора. – Они все еще настороже и не хотят рисковать Дожем Марко. – Она перевела взгляд на Эцио. – Они не успокоятся, пока ты не умрешь.

– Тогда им предстоит множество бессонных ночей.

– Нужно что-то придумать. Прием уже завтра.

– Я попробую вслед за Данте прокрасться на прием, – решил Эцио. – Как-нибудь заберу маску и…

– Как? – поинтересовался Антонио. – Убив несчастного дурака?

Эцио сердито развернулся к нему.

– У тебя есть идея получше? Ты знаешь, что на кону!

Антонио протестующе поднял руки.

– Послушай, Эцио, если ты убьешь его, они отменят прием, и Марко вернется во дворец. Мы в очередной раз зря потратим время! Нет, я предлагаю выкрасть маску.

– Мои девочки помогут, – добавила Теодора. – Многие из них будут на приеме, как артистки. Они отвлекут внимание Данте, пока ты будешь заниматься маской. А когда окажешься на приеме, не бойся. Я тоже буду там.

Эцио неохотно кивнул. Ассасину не нравилось, когда кто-то указывал ему, что делать, но в этом случае он признал, что Антонио и Теодора правы.

– Хорошо, – отозвался он.

На следующий день, когда солнце уже скрылось за горизонтом, Эцио поджидал Данте в месте, мимо которого он должен был пройти по пути на прием. Девочки Теодоры прогуливались неподалеку. Наконец, громила появился. Он был одет в длинные одежды, выглядящие дорого и вычурно. Золотая Маска висела на поясе. Едва завидев его, девушки заворковали и стали подзывать Данте, а потом пошли по обе стороны от него. Двое из них взяли Данте за руки, убедились, что маска болтается сзади, и повели его в сторону широкой, охраняемой площади на набережной Моло, где должен был проходить (и вероятно уже начался) прием. Точно рассчитав свои действия, Эцио в последний момент срезал маску с пояса Данте. Он подхватил ее и обогнал Данте, появившись с маской перед стражниками, охранявшими вход на прием, прежде телохранителя. Увидев маску, стража пропустила Эцио внутрь. Несколько секунд спустя подошел и сам Данте, пошарил на поясе в поисках маски и обнаружил, что она исчезла. Девушки, сопровождавшие его, скрылись в толпе, надев собственные маски, так что он не мог их узнать.

Данте все еще спорил со стражей у ворот, у которой был конкретный приказ, когда Эцио пробрался через толпу гуляк и отыскал Теодору. Она тепло поприветствовала его.

– У тебя получилось! Поздравляю! Теперь слушай. Марко в самом деле очень осторожен. Он остался на борту галеры «Герцог Бучинторо», пришвартованной рядом с набережной Моло. Ты не сможешь подобраться к нему вплотную, поэтому тебе придется найти удачную позицию для атаки. – Она обернулась, подзывая четырех куртизанок. – Девочки помогут тебе пройти через толпу незаметно.

Эцио двинулся было вперед, девушки, закутанные в сияющие шелка серебряных и красных оттенков, пошли следом через море гостей, как вдруг внимание ассасина привлек высокий, величественного вида мужчина средних лет с ясными умными глазами и короткой белой бородой. Он разговаривал с венецианским дворянином примерно того же возраста. Оба носили маски, скрывающие лишь часть лица, и Эцио узнал в первом из них Агостино Барбариго, младшего брата Марко. Если бы с его братом случилось что-нибудь, Агостино мог бы многое сделать для Венеции. Поэтому Эцио подумал, что в его положении будет целесообразно подобраться к ним поближе и подслушать разговор.

Когда Эцио приблизился, то увидел, что Агостино тихо смеется.

– Честно говоря, мой братец выставляет себя на посмешище этой показухой.

– Вы не должны говорить подобных вещей, – отозвался дворянин. – Он же Дож!

– Да, да. Он Дож, – ответил Агостино, поглаживая бороду.

– Это его прием. Его Карнавал. И он волен тратить свои деньги так, как посчитает нужным.

– Он Дож только номинально, – чуть более резко отрезал Агостино. – И тратит деньги венецианцев, а не свои собственные. – И продолжил более тихо. – У нас есть более важные дела, ты же знаешь.