Возрождение

3. При поиске произведений искусства название города будет использоваться для указания его ведущей картинной галереи, например:

Бергамо, Академия Каррара;

Берлин, Музей кайзера Фридриха;

Брешия, Пинакотека Мартиненго;

Чикаго, Институт искусств;

Кливленд, Музей искусств;

Детройт, Институт искусств;

Ленинград, Эрмитаж;

Лондон, Национальная галерея;

Мадрид, Прадо;

Мантуя, Палаццо Дукале;

Милан, галерея Брера;

Модена, Пинакотека Эстенсе;

Неаполь, Национальный музей;

Нью-Йорк, Метрополитен-музей;

Парма, Королевская галерея;

Венеция, Академия;

В Вашингтоне — Национальная галерея; но великие галереи Флоренции будут отличаться своими названиями — Уффици и Питти, как и Боргезе в Риме.

Уилл Дюрант

Лос-Анджелес, 1 декабря 1952 г.

КНИГА I. ПРЕЛЮДИЯ 1300–77

ГЛАВА I. Эпоха Петрарки и Боккаччо 1304–75 гг.

I. ОТЕЦ РЕНЕССАНСА

В том же 1302 году, когда аристократическая партия нери (черных), силой захватив власть во Флоренции, изгнала Данте и других представителей среднего класса бьянки (белых), торжествующая олигархия предъявила обвинение белому юристу сиру (т. е. мессеру или мастеру) Петракко в подделке юридического документа. Назвав это обвинение попыткой завершить свою политическую карьеру, Петракко отказался предстать перед судом. Он был осужден в отсутствие свидетелей, и ему было предложено заплатить крупный штраф или отрубить правую руку. Поскольку он по-прежнему отказывался предстать перед судом, его изгнали из Флоренции и конфисковали его имущество. Взяв с собой молодую жену, он бежал в Ареццо. Там, два года спустя, Франческо Петрарка (как он позже эвфонизировал свое имя) ворвался в мир.

В XIV веке маленький Ареццо пережил все невзгоды итальянского города, преимущественно гибеллинского толка, т. е. политическую верность императорам Священной Римской империи, а не римским папам. Гвельфская Флоренция, поддерживавшая папу против императоров в борьбе за политическую власть в Италии, одолела Ареццо при Кампальдино (1289), где сражался Данте; в 1340 году все аретинские гибеллины в возрасте от тринадцати до семидесяти лет были изгнаны; а в 1384 году Ареццо окончательно перешел под власть Флоренции. В древности здесь родился Меценат; в XV и XVI веках здесь родились Джорджо Вазари, прославивший эпоху Возрождения, и Пьетро Аретино, на некоторое время сделавший ее печально известной. Каждый город Италии породил гения и изгнал его.

В 1312 году сир Петракко поспешил на север, чтобы приветствовать императора Генриха VII как того, кто спасет Италию или, по крайней мере, ее гибеллинов. Будучи столь же сангвиником, как Данте в тот год, Петрако перевез свою семью в Пизу и стал ждать уничтожения флорентийских гвельфов.

Пиза все еще оставалась одним из великолепий Италии. Разбитый генуэзцами в 1284 году флот уменьшил ее владения и сузил торговлю; и распри гвельфов и гибеллинов в ее воротах оставили ей мало сил, чтобы уклониться от империалистической хватки меркантильной Флоренции, стремящейся контролировать Арно до ее устья. Но ее храбрые горожане прославляли свой величественный мраморный собор, свою шаткую кампанилу и свое знаменитое кладбище, Кампо Санто, или Священное поле, центральный четырехугольник которого был засыпан землей из Святой земли, стены которого вскоре должны были украсить фрески учеников Джотто и Лоренцетти, а скульптурные гробницы давали мгновение бессмертия героическим или щедрым покойникам. В Пизанском университете, вскоре после его основания, тонкий юрист Бартолус из Сассоферрато адаптировал римское право к потребностям эпохи, но излагал свою юридическую науку в таких эзотерических выражениях, что на его голову обрушились и Петрарка, и Боккаччо. Возможно, Бартолус счел неясность благоразумной, поскольку оправдывал тираноубийство и отрицал право правительств отнимать имущество у человека только на основании надлежащей правовой процедуры.1

Генрих VII умер (1313), так и не успев решить, быть или не быть ему римским императором. Гвельфы Италии ликовали, а сир Петрарко, небезопасный в Пизе, эмигрировал с женой, дочерью и двумя сыновьями в Авиньон на Роне, где недавно учрежденный папский двор и быстро растущее население открывали возможности для мастерства юриста. Они поплыли вверх по побережью до Генуи, и Петрарка никогда не забывал открывающееся великолепие итальянской Ривьеры — города, как диадемы на бровях гор, спускающиеся к зеленому синему морю; это, говорил молодой поэт, «больше похоже на небо, чем на землю».2 Авиньон показался им настолько переполненным сановниками, что они перебрались на пятнадцать миль к северо-востоку, в Карпентрас (1315); там Франческо провел четыре года счастливой беззаботности. Счастье закончилось, когда его отправили в Монпелье (1319–23), а затем в Болонью (1323–6) для изучения права.