Возрождение

Он был так красив в молодости, так привлекателен изяществом манер, чувственной пылкостью и веселым нравом, убедительным красноречием и веселым остроумием, что женщинам было трудно устоять перед ним. Воспитанный в легкомысленной морали Италии XV века и видя, что многие клирики, многие священники позволяли себе женские утехи, этот молодой Лотарио в пурпуре решил насладиться всеми дарами, которыми Бог наделил его и их. Пий II упрекнул его за посещение «нескромного и соблазнительного танца» (1460), но папа принял извинения Родриго и продолжил его службу в качестве вице-канцлера и доверенного помощника.1 В том же году у Родриго родился или родился первый сын, Педро Луис, а также, возможно, его дочь Джиролама, которая вышла замуж в 1482 году;2 Их матери неизвестны. Педро жил в Испании до 1488 года, в том же году приехал в Рим и вскоре после этого умер. В 1464 году Родриго сопровождал Пия II в Анкону и там заразился какой-то незначительной половой болезнью, «потому что, — сказал его врач, — он не спал один».3 Около 1466 года у него возникла более прочная привязанность к Ваноцце де Катанеи, которой тогда было около двадцати четырех лет. К сожалению, она была замужем за Доменико д'Ариньяно, но Доменико бросил ее в 1476 году.4 От Родриго (который стал священником в 1468 году) Ваноцца родила четверых детей: в 1474 году Джованни, в 1476 году Чезаре (которого мы будем называть Цезарем), в 1480 году Лукрецию, в 1481 году Джофре. Эти четверо были приписаны к Ваноцце на ее надгробии, и в то или иное время Родриго признал их своими.5 Столь устойчивое родство предполагает почти моногамный союз, и, возможно, кардиналу Борджиа, по сравнению с другими церковниками, можно приписать определенную домашнюю верность и стабильность.* Он был нежным и благосклонным отцом; жаль, что его усилия по продвижению детей не всегда приносили славу Церкви. Когда Родриго положил глаз на папство, он нашел терпимого мужа для Ваноццы и помог ей добиться процветания. Она дважды овдовела, снова вышла замуж, жила в скромной отставке, радовалась славе и богатству своих детей, оплакивала разлуку с ними, заслужила репутацию благочестивой, умерла в возрасте семидесяти шести лет (1518) и оставила все свое значительное имущество Церкви. Лев X послал своего камергера присутствовать на ее торжественных похоронах.7

Мы должны были бы проявить недостаток исторического чутья, если бы судили Александра VI с точки зрения морали нашего века — или, скорее, нашей юности. Современники считали его допапские сексуальные грехи только канонически смертными, но, в моральном климате того времени, — виниальными и простительными.8 Даже за поколение, прошедшее с момента порицания Пия II до возведения Родриго на папский престол, общественное мнение стало более снисходительным к ненавязчивым сексуальным отступлениям от священнического целибата. Сам Пий II, помимо того, что в досакердотской юности породил несколько детей от любви, в свое время выступал за брак священников; у Сикста IV было несколько детей; Иннокентий VIII привел в Ватикан своего. Некоторые осуждали нравы Родриго, но, видимо, никто не упомянул о них, когда собрался конклав, чтобы выбрать преемника Иннокентия. Пять пап, включая вполне добродетельного Николая V, на протяжении всех этих лет даровали ему выгодные бенефиции, поручали трудные миссии и ответственные посты и, по-видимому (за исключением Пия II), не обращали внимания на его филофобскую пылкость.9 В 1492 году люди заметили, что он был вице-канцлером в течение тридцати пяти лет, назначался и переназначался на эту должность пятью папами подряд и управлял ею с заметным усердием и компетентностью; и что за внешним великолепием его дворца скрывалась удивительная простота личной жизни. Якопо да Вольтерра в 1486 году описывал его как «человека с умом, способным на все, и большим здравомыслием; он — готовый оратор, проницательный и обладает прекрасным умением вести дела».10 Он был популярен среди римлян, развлекая их играми; когда до Рима дошли вести о том, что Гранада пала перед христианами, он устроил в Риме корриду в испанском стиле.