Возрождение

В 1484 году булла Иннокентия VIII (Summis desiderantes) запрещала обращаться к ведьмам, принимала на веру реальность некоторых заявленных ими способностей, приписывала им некоторые бури и язвы и жаловалась, что многие христиане, отступив от ортодоксального культа, вступили в плотский союз с дьяволом и, используя заклинания и магические рифмы, проклятия и другие дьявольские искусства, причиняли тяжкий вред мужчинам, женщинам, детям и зверям.10 Папа посоветовал служителям инквизиции быть начеку в борьбе с подобными практиками. Булла не навязывала веру в колдовство в качестве официальной доктрины Церкви и не положила начало преследованию ведьм; народная вера в ведьм и периодические наказания за них существовали задолго до появления буллы. Папа был верен Ветхому Завету, который повелевал: «Не позволяй жить ведьме».11 Церковь на протяжении веков признавала возможность демонического влияния на человека;12 Но предположение Папы о реальности колдовства поощряло веру в него, а его наставление инквизиторам сыграло определенную роль в преследовании колдовства.13 В год, последовавший за обнародованием буллы, только в Комо была сожжена сорок одна женщина за колдовство.14 В 1486 году инквизиторы в Брешии приговорили нескольких предполагаемых ведьм к «светской руке», то есть к смерти; но правительство отказалось привести приговор в исполнение, чем вызвало сильное недовольство Иннокентия.15 Более гармонично развивались события в 1510 году, когда мы узнали о 140 сожженных в Брешии за колдовство; а в 1514 году, во время понтификата благочестивого Льва, еще триста человек были сожжены в Комо.16

То ли в результате извращенного стимулирования гонениями, то ли по другим причинам число людей, которые считали себя или считались практикующими колдовство, быстро росло, особенно в субальпийской Италии; оно приняло характер и масштабы эпидемии; народная молва утверждала, что 25 000 человек приняли участие в «ведьмином шабаше» на равнине близ Брешии. В 1518 году инквизиторы сожгли семьдесят предполагаемых ведьм из этого региона и держали в тюрьмах тысячи подозреваемых. Синьория Брешии протестовала против такого массового задержания и препятствовала дальнейшим казням; тогда Лев X в булле Honestis (15 февраля 1521 года) приказал отлучить от церкви всех чиновников и приостановить религиозные службы в любой общине, которая отказывается исполнять, без проверки и пересмотра, приговоры инквизиторов. Синьория, игнорируя буллу, назначила двух епископов, двух брешианских врачей и одного инквизитора для надзора за всеми дальнейшими процессами о колдовстве и для расследования справедливости предыдущих приговоров; только эти люди должны были иметь право осуждать обвиняемых. Синьория увещевала папского легата положить конец осуждению людей ради конфискации их имущества.16a Это была смелая процедура; но невежество и садизм взяли верх, и в последующие два столетия, как в протестантских, так и в католических землях, как в Новом Свете, так и в Старом, сожжения за колдовство стали самыми мрачными пятнами в истории человечества.

Мания знать будущее поддерживала обычное разнообразие гадалок — пальмиров, толкователей снов, астрологов; последние были более многочисленны и влиятельны в Италии, чем в остальной Европе. Почти в каждом итальянском правительстве был официальный астролог, который определял благоприятное с точки зрения небесных сил время для начала важных предприятий. Юлий II не покидал Болонью, пока его астролог не отмечал благоприятное время; Сикст IV и Павел III позволяли своим звездочетам определять часы проведения важных конференций.16b Вера в то, что звезды управляют характером и делами человека, была настолько распространена, что многие университетские профессора в Италии ежегодно издавали iudicia — предсказания, основанные на астрологии;16c пародировать эти ученые альманахи было одним из юмористических приемов Аретино. Когда Лоренцо Медичи восстановил Пизанский университет, он не стал вводить курс астрологии, но студенты требовали его, и ему пришлось уступить.16d В кругу эрудитов Лоренцо Пико делла Мирандола написал мощный выпад против астрологии, но Марсилио Фичино, еще более ученый, выступил в ее защиту. «Как счастливы астрологи!» — восклицал Гиччардини, — «которым верят, если они говорят одну правду на сто лжи, в то время как другие люди теряют всякий кредит доверия, если они говорят одну ложь на сто правд».16e И все же в астрологии было определенное стремление к научному взгляду на вселенную; она в какой-то мере уходила от веры в то, что вселенной управляет божественная или демоническая прихоть, и стремилась найти согласованный и универсальный естественный закон.

II. НАУКА