Возрождение

Я не возражал – на кухне таким, как я, было действительно неплохо, – но тут раздался другой голос, столь хорошо мне знакомый:

– Джейми Мортон! Ты появился в самое подходящее время!

Он прошел по коридору, слегка прихрамывая и припадая на правую ногу. Его волосы, теперь почти совсем белые, отступили с висков. Однако взгляд голубых глаз был по-прежнему проницательным. Губы раздвинулись в улыбке, которая показалась мне хищной. Он прошел мимо Стампера, будто не замечая этой большой туши, и протянул мне правую руку. Никаких колец на ней не было, зато на левой поблескивало поцарапанное тонкое золотое колечко. Я не сомневался, что второе, парное ему, покоилось под землей на кладбище в Харлоу, на пальце, который давно истлел.

Я пожал протянутую руку.

– После Талсы много воды утекло, Чарли, верно?

Он кивнул, тряся мою руку, словно политик, надеявшийся привлечь избирателя.

– Очень, очень много. Сколько тебе сейчас лет, Джейми?

– Пятьдесят три.

– А как твои родные? С ними все в порядке?

– Мы редко видимся, но Терри по-прежнему в Харлоу и занимается горючим. У него трое детей – два мальчика и девочка. Сейчас уже большие. Кон по-прежнему смотрит на звезды на Гавайях. Энди умер несколько лет назад. Сердечный приступ.

– Мне очень жаль. Но ты выглядишь отлично. В полном порядке.

– Ты тоже. – Это было грязной ложью. Я вспомнил о трех возрастах настоящего американца: юность, зрелые годы и «ты выглядишь потрясно».

– А тебе, должно быть… Сколько? Семьдесят?

– Около того. – Он все еще пожимал мне руку. Рукопожатие было крепким, но я ощутил слабую дрожь. – А как Хью Йейтс? Ты по-прежнему работаешь на него?

– Да, он в порядке. Слышит, как в соседней комнате падает булавка.

– Отлично. Отлично. – Он наконец отпустил мою руку. – Эл, нам с Джейми надо о многом поговорить. Ты не принесешь нам лимонад? Мы будем в библиотеке.

– Надеюсь, вы не собираетесь переутомляться? – Стампер смотрел на меня с недоверием и неприязнью. Он ревнует, подумал я. После окончания последнего тура Джейкобс принадлежал ему одному, и ему это очень нравилось. – Вам нужно поберечь силы для работы.

– Со мной все будет в порядке. Нет лучшего лекарства, чем встреча со старым другом. Ступай за мной, Джейми.

Он повел меня по главному коридору мимо располагавшейся слева столовой, длинной, как пульмановский вагон, и трех гостиных справа. Во второй висела огромная люстра, похожая на остатки реквизита для фильма «Титаник» Джеймса Кэмерона. Мы прошли через ротонду, где полированное дерево сменилось полированным мрамором, а шаги отдавались эхом. Хотя день выдался теплым, температура в доме была комфортной. Слушая шелковистый шепот кондиционеров, я невольно задался вопросом, сколько стоит охладить это место в августе, когда за окном не просто тепло, а жарко. Но вспомнив мастерскую в Талсе, решил, что сущие пустяки.

Библиотека оказалась круглой комнатой в дальнем конце дома. На изогнутых полках стояли тысячи книг, но я не мог представить, как тут можно читать, если отсюда открывается такой вид. Западная стена была полностью стеклянной, и за ней раскинулись бескрайние просторы Гудзонской долины с поблескивавшей вдалеке синей полоской реки.

– Исцеление хорошо оплачивается. – Я вспомнил о Козьей горе, где отдыхали богатые люди, отгородившись забором от простолюдинов вроде семьи Мортон. Такие виды можно купить только за деньги.

– Во всех смыслах, – согласился он. – Мне нет необходимости спрашивать, удержался ли ты от наркотиков. Вижу, что да, по твоей коже. И глазам. – Напомнив таким образом, что я его должник, он предложил мне сесть.

Теперь, встретившись с ним, я не знал, как или с чего начать. Тем более что Эл Стампер, выполнявший обязанности и помощника, и дворецкого, должен был вот-вот явиться с лимонадом. Но проблема разрешилась сама собой. Прежде чем я успел решить, на какую тему поболтать, чтобы потянуть время, в библиотеку вошел бывший солист «Vo-Lites» с недовольной гримасой на лице. Он поставил поднос между нами на столик вишневого дерева.

– Спасибо, Эл, – поблагодарил Джейкобс.

– Не за что, – отозвался тот, повернувшись к боссу и полностью игнорируя меня.

– Хорошие брюки, – заметил я. – Напоминают о временах, когда «Bee Gees» бросили метафизику и переключились на диско. Но к ним так и просятся винтажные туфли на платформе.

Он смерил меня не очень душевным (или не вполне христианским, если на то пошло) взглядом и вышел. Точнее, протопал к выходу.

Джейкобс взял лимонад и сделал глоток. Судя по плававшим на поверхности кусочкам мякоти, напиток был домашнего приготовления. И судя по тому, как постукивали один о другой кубики льда, когда Джейкобс ставил стакан на место, мне не почудилось, что руки у него дрожат. Шерлок мог бы мной гордиться.

– Это было некрасиво, Джейми, – упрекнул меня Джейкобс, но в его голосе звучало веселье. – Особенно со стороны гостя, причем незваного. Лоре было бы стыдно.

Я оставил упоминание о матери – наверняка не случайное – без внимания.