Возрождение Феникса. Том 5

— Конечно, нет, — возражает Петрес. — Там написана правда. Беркутов склонял тебя к сожительству, а теперь, как порядочный человек, обязан на тебе жениться. И тогда ты снова станешь достойной дочерью гор. Тебе понятно, Дарико?

— Но, дядя…

— Тебе понятно? — теперь Петрес смотрит прямо в глаза грузинки.

Она, вздрогнув, не смеет возразить главе. Но и соврать не может. Подставить Сеню? Нет, это невозможно. Как же быть, как же? Сердце ее дрожит в ужасе.

Неожиданно бой внизу привлекает внимание главы.

— Хороши джигиты! — прищелкивает Петерс языком. — Кармаз, как поединок закончится, позови победителя в ложу. Хочу позвать его в дружину.

— Будет исполнено, глава, — склоняется один из дворян, встав.

— Ну а ты, Дарико, так и будешь молчать? — Петрес окликает племянницу. — Или наконец удостоишь дядю ответом?

Колени Дарико начинают трястись.

Глава 18 — Огнивы

— Отец, нет! — вскрикивает Амиран. — Только не Беркутов!

Вип-ложа погружается в тишину. Дворяне оборачиваются на наследника с неодобрением. Прерывать старших? Что за безобразие?

Но Петрес не делает замечания любимому сыну, лишь строго смотрит на него.

— Почему не Беркутов? Объяснись.

— Этот матышкя не мужчина! — Амиран исходит слюной от ярости. — Шакалий сын! Он недостоин приобщиться к нашей крови! Его поступки и поведение выглядят жалкими попытками выглядеть внушительно. Как он одевается! Как позерствует! Тьфу, выродок серны!

Несмотря на недовольство от услышанного, Дарико удерживает себя в руках. Сеня, конечно, не такой, он лучший из всех джигитов, боги свидетели, но сейчас, главное, отмолчаться. Амиран опустит Сеню в глазах Петреса, и дядя, быть может, передумает.

— Я не услышал ни одного вразумительного довода, сын, — замечает Петрес. — Арсению Беркутову в последнее время удалось получить множество заводов. Ныне его капитал внушает уважение. Парень хваткий, в целом, он достойный джигит. Достойный лишь в части зарабатывания денег, — поправляется глава. — Беркутов слаб, его дружина слаба, у него нет ни мощных дружинников, ни больших отрядов. И по молодости он допустил серьезную ошибку, — взгляд Петреса падает на Дарико. — Поселил у себя в доме благородную девушку без разрешения опекуна. Желтая газета навела меня на мысль. Рано или поздно слухи поползут по салонам. Так зачем ждать? Вызовем Беркутова к себе. Дарико заявит, что ее обесчестили. После обвинения Беркутов будет вынужден взять ее в жены. Парень не захочет рисковать репутацией. Ведь за ним увиваются княжны Волконская и Бесонова. А такое пятно на его чести сразу разочарует сиятельных княжон. Во всяком случае, риск есть. Поэтому Беркутов согласится взять в жены Дарико, тут-то мы и отщипнем от него заводы. «Горлесмаш», «Гидропривод»… Всё, что он согласится отдать. А согласится он на многое. Беркутов молод, напугать его не проблема.

Дарико не верит своим ушам. Что за грязь она слушает? В чем ее хотят заставить участвовать? Это же позор! После него ей останется только броситься в окно.

— Дядя, но Арсения нельзя обвинить в таком ужасном деле! — барышня всё же не может молчать. Чувство справедливости рвется на волю.

— Что мне мешает? — фыркает Петрес.

«Неужели он, правда, не понимает? — в ужасе думает девушка. — Или…или, может, считает меня замаранной?»

Ей становится горько, обидно и больно. Среди каких змей она выросла?

— Дядя, но я чиста! — не выдержав, вскрикивает Дарико. Ее щеки багровеют от стыда за произнесенные слова, но остановиться она не имеет права. — Арсений меня ни трогал! И никто никогда не трогал, — тихо заканчивает она, отвернувшись.

Петрес лишь отмахивается от племянницы.

— Это поправимо, да и неважно, — глава окидывается в кресле. — Больше к Беркутову ты не вернешься, завтра же мы вызовем его к себе. Дарико, ты поняла, что должна сказать?

Грузинка хлопает ртом, не в силах ответить.

— Отец! — Амиран вскакивает и встает у окна с видом на арену. — Беркутов — упрямый осел. Его нельзя вразумить. Даже если он согласится с твоими доводами. — Дарико хлопает глазами. Какой необычный синоним для слова «шантаж», — дальше мы из-за него хлебнем прокисшего кумыса. Каждый раз Беркутов будет упрямиться и вставать против твоего слова.

— Беркутов точно возьмет замуж Дарико, — заявляет Петрес. — Точно откупится своими заводами. Здесь без вариантов. А дальше мы его либо приручим, либо устраним, как порченого ягненка.

Барышня вздрагивает. Устранят Сеню! Ну уж нет! Сеня никогда не подстелится ни под дядю, ни под кого другого, а значит, Дарико не допустит его смерти. Да и обвинения в позоре тоже.

Что же остается? Дарико сглатывает ком в горле. Лишь смириться с тем, что сейчас ей сделают очень больно. Боль — пустяки, это будет праведное мучение. Зато она не предаст Сеню. Дарико решительно встает со стула.

— Дядя, я….

— Смотрите! — вскрикивает Кармаз.

Вся арена внизу вспыхивает синим светом. Росчерки молний, разрывают само пространство. Оглушительный грохот грома сотрясает весь стадион. Как будто сами небеса обрушились в чашу стадиона, проломив потолки.