Возрождение надежды

Страх, боль, страдание, неизбывная мука и отчаяние клокотали и переполняли Священный Дом, ибо мечи не только пробуждали и направляли воспоминания, но и усиливали испытываемые присутствующими чувства. То же самое при помощи доступной каждому из них магии делали Тиир и прочие тальбы, Кэрис, Драйбен и Кердин. И то же, но усиленное в бесчисленное количество раз делали Небесные Самоцветы, направляя всю силу страданий в одно русло — в Цурсога, из которого оно могучим потоком вливалось в Подгорного Властелина. Ручей, питавший Чужака, превратился в реку, а затем в ревущий поток, который несся, сметая все преграды, все барьеры. Ибо чувства человеческие имеют свою цену, свою силу, свой вес, и только неумение концентрировать их и направлять в нужную сторону спасало человеческий род до поры до времени от великой беды. Но спасет ли в будущем, когда с Подгорным Властелином будет покончено, а люди научатся превращать свою злобу и ненависть в калечущую, убивающую, вполне материальную силу?..

— Довольно! Остановитесь! Хватит!.. — донесся до сознания Драйбена чей-то истошный, задыхающийся крик. — Прекратите! Он уже мертв! Вы разнесете весь Раддаи! Немедленно уходите из Священного Дома!

Драйбен тряхнул головой, стараясь избавиться от застилавшего глаза кровавого тумана. Мысленный крик Рильгона, кажется, был услышан всеми. Маги и меченосцы очумело оглядывались по сторонам. Небесные Самоцветы, заслоненные страшными картинами убийства и насилия, стояли на прежнем месте, но клетки с Цурсогом между ними не было. Да и сами Небесные Самоцветы дивным образом изменились. Темно-бордовые, словно пропитанные человечьей кровью, они, почти слившись, пульсировали, как огромное, готовое вот-вот разорваться сердце, отбрасывая на лица собравшихся и стены святилища зловещие алые блики.

— Бегите! Спасайтесь! Прочь из Священного Дома! — вновь возопил Рильгон, и Драйбен не раздумывая рванул Мадьока от серебряных, казавшихся ныне залитыми кровью ладоней.

Тальбы и халитты кинулись сквозь стены храма, Рей с Кердином, подхватив бесчувственное тело Аллаана, пронеслись через каменные блоки, даже не заметив преграды. Асверия, Кэрис, Фарр…

— Не медли! Скорее! — рявкнул каттакан, и Драйбен, вылетев из Священного Дома, со всех ног понесся прочь от него, чувствуя, что вот сейчас…

За спиной грохнуло так, словно разом ударила сотня молний. Жаркая рука приподняла Драйбена и швырнула через площадь едва не к подножию Золотого храма. "Вот теперь уже точно конец!" — подумал он и все же извернулся переломанным, изувеченным телом, чтобы увидеть что же там происходит?

На месте Священного Дома высился неподвижный столб бездымного огня, не то бившего из земли в сумрачное вечернее небо, не то ударившего с небес, чтобы уничтожить боль и страдание, коим некуда было больше изливаться, дабы не затопили они весь Белый город.

Глава шестнадцатая ПОДВОДЯ ИТОГИ

— Не вздумай умирать! — сказала Асверия Драйбену, когда тот разлепил веки и нашел в себе силы удивиться тому, что все еще жив. — Я ношу твоего ребенка и не желаю, чтобы он рос без отца.

— Час от часу не легче, — просипел владетель Рудны и снова впал в беспамятство.

— Ты видел? Вот это и называется "быть настоящим мужчиной"! обличающим тоном произнесла Асверия, заботливо поправляя и без того лежащую как надо подушку.

— Что ты имеешь в виду? — уточнил Рильгон, колдуя над своими хитроумными приспособлениями, коими была облеплена грудь Драйбена.

— Мама частенько говаривала, что главная отличительная черта мужчины это стремление бежать от ответственности.

— Я рад, что к тебе вернулось хорошее расположение духа. Через день-два твой жених будет как новенький. Глядика, уже светает, а ведь я хотел еще заглянуть в Дангару, узнать, как там дела у Даманхура. — Рильгон на мгновение прикрыл свои огромные желтые глазищи.

— Может, не полетишь сегодня в Рудну? — предложила Асверия. — Рингволду наш подвал понравился, почему бы тебе в нем день не отдохнуть?

— А за Даманхура не беспокойся. С ним и Сингон, и Кердин, и Фейран, и Кэрис глаз с него обещал не спускать, — поспешил успокоить каттакана Фарр. Никуда от него теперь Золотой Трон не денется.

— Ты, я вижу, совсем ожил? Чего это тебе не спится? — ворчливо спросил Рильгон, делая вид, что только сейчас заметил вошедшего в комнату Драйбена юношу.

А ну брысь в постель! Думаешь, у меня других дел нету, как болячки ваши врачевать?

— Проснулся вот, а снова заснуть не могу, — виновато понурился атт-Кадир. — Опять мне Аллаан снился. Все чудится, будто это я его не уберег.

— Ты только слезу горючую не пусти, сделай одолжение, — нахмурился каттакан, отчего безбровое лицо его приняло странно-детское выражение. — И не смотри на меня так. Мертвых я воскрешать не умею!

— А Рея ведь воскресил! И Асверия говорит, что Драй-бен ее тоже в пустыне со смертного одра поднял.