— Я хотел бассейн и баню, но Хэруки двадцать раз подряд обставила меня в «камень-ножницы-бумагу», — пожаловался я. — Так что пришлось смириться с прудом с карпами — пока, как видишь, пуст — кустарниками, каменными дорожками — обрати внимание на подсветку, совсем не видно лампочек, поэтому по ночам тут вообще жесть красиво — клумбами и бонсаями. Но отстоять вон ту покрытую плющом штуку, — указал в угол сада. — Мне удалось, когда-то это была беседка, но теперь — обитель дриад. Но уют там сказочный, пошли, — повел туда крутящего головой посольского, продолжив хвастаться. — И обошлась вся эта красота совсем не дорого — Аоки-сенсей таки поддался уговорам одного из помощников Императора и набрал себе группу учеников. Они здесь пару недель всего покопались, и вуаля — уже все зеленое, но мелкое — когда подрастет, над нами сойдутся ветви, справа и слева встанут зеленые стены, и это будет создавать полное впечатление пребывания в лесных дебрях. Послезавтра приедут специальные дядьки, и вот здесь, — указал на пустой, с выложенными камнями дном и стенами, канал. — Потечет ручеек, который и наполнит пруд.
— Красиво, — исчерпывающе ответил МИДовец.
— Короче — помнишь разговор годичной давности про «развал не остановить»? — перешел я к делу.
— Помню, — поморщился он.
— У вас там президент новый, говорят.
— В РСФСР, — кивнул МИДовец. — Алкаш.
— Параллельный контур власти, так-то, — добавил я. — Республики налоги не платят. Сколько там насчитали?
— Тридцать шесть миллиардов, — мрачно ответил он.
— Грузия отвалилась, и пофигу, что там теперь очень много партнеров наших. Народ верит, что их нищая, извини, страна сможет в построение самодостаточного суверенного государства.
— Заграница поможет, — фыркнул Коля.
— Обязательно поможет, — кивнул я. — Но не я — мне чуть-чуть виноградника и пятка магазинов там хватит.
— Сука, — взгрустнул он.
— Давай дальше считать, — продолжил я. — Прибалты таможенные пункты громят, пытаются помешать транзиту коммунизма на свои территории. Молдавская ССР теперь республика Молдова. Но это — полная херня по сравнению с тем, что Украинская ССР отжала все на ее территории находящееся под юрисдикцию УССР. Подготовочка!
— Стратегически важное эвакуируется, — хмуро ответил он. — Михаил Сергеевич озаботился.
— Главное — Крым «эвакуировался», — успокоил его я. — А теперь самая жесть, о которой я немножко предупреждал…
— Чечня, — перебил он меня.
— Она, — подтвердил я. — И посему у меня к тебе вопрос — виделся с Генералом Елисеевым?
— Виделся, — порадовал он новостью. — Но сюда приехать пока не может.
— На вашей территории нам встречаться никак нельзя, — вздохнул я. — Где-то на нейтральной?
Добравшись до беседки, уселись на пластиковые скамейки — ну не любит Хэруки мертвое дерево.
— Швеция? — предложил он.
— Я же туда на математическую олимпиаду не один поеду, — развел я руками. — Не вариант, все время под присмотром. Лично мне было бы удобнее в США.
— Всех наших генералов знают в лицо, — вздохнул он.
— А время уходит, — вздохнул я. — И действовать потихоньку нужно уже сейчас начинать, выстраивая параллельную, но в целом подотчетную Генштабу армейскую структуру тыщ на сто военных товарищей при артиллерии и технике.
— Генштаб Горбачева с Ельциным ненавидит, — поделился Коля инсайдом.
— А толку? — пожал я плечами. — У вас и в Империи был принцип «армия — отдельно, политика — отдельно», и теперь ничего не изменилось. Ни у кого в Генштабе повернуть какую угодно армейскую группировку на Москву не хватит духу. Может оно и к лучшему — мы тут с тобой как раз на тему предотвращения гражданских войн в максимальные сроки и размышляем. Группировка — не Кремль брать, а усмирять тех, кого отпустить геополитически самоубийственно. Я понимаю, что финансирование армии режется и скоро прекратится совсем, но должны же найтись здравомыслящие, реально радеющие за Родину товарищи, которые смогут сохранить хотя бы пять процентов боеготовых войск? Этого я, увы, сам сделать не могу, поэтому придется тебе.
— Генерал предположил, что ты предложишь ему что-то подобное, — кивнул Коля. — И потенциально согласен — он прекрасно видит, к чему все идет, и ему очень обидно.
— Если до войсковой операции у Кремля обидно — я умываю руки, — откинулся я на перила беседки. — Цинично, но чем больше ваших граждан умрет за время больших перемен, тем меньше я получу денег из России. Это — неприемлемо.
— Не настолько, Геннадий Васильевич не меньше нас гражданской войны боится, — заверил МИДовец.
— Еще мне в какой-то момент понадобятся выходы на ваши ОПГ с целью использования их себе на пользу с последующим канализированием беспредельщиков, спайки особо пронырливых полезных социопатов с чиновническими и банковскими структурами и, так сказать, реабилитации завербовавшихся в бандиты от безысходности подлежащих исправлению молодых людей.
— Тут-то я каким боком? — жалобно протянул посольский.