Возрожденное орудие

Панель загорелась еще ярче, когда коммандеры мотов начали отсылать подтверждения. Джедао беспокоился, что сведение каждого коммандера к треугольнику света в матрице затруднит их запоминание как людей, каждый из которых командует кораблем и экипажем. Но всякий огонек, похожий на пламя свечи, был таким же отчетливым и запоминающимся, как лицо. Коммандер Талау, как и подобает старшему коммандеру мота, возглавляли первую колонку, а остальные записи в ней соответствовали знамемотам Первой тактической. Коммандер Нихара Керу возглавляла вторую колонку, которая соответствовала мотам Второй тактической группы; ее колонка оставалась темной, потому что коммандер перешла в подчинение к Куджену. Третья колонка представляла Третью тактическую, и так далее. Рядом с коммуникационной панелью располагалась панель идентичного формата, которая позволяла ему быстро оценить визуальное состояние мотов. Моты, получившие повреждения, высвечивались на ней красным с разной интенсивностью. Прямо сейчас она лучилась желто-зеленым, указывая, что моты находятся в процессе модуляции – перестраиваются в необходимую формацию.

Рою Джедао не потребовалось много времени, чтобы вызвать желаемую реакцию.

– Сэр, – напряженным голосом произнес дежурный по связи. – «Три пустельги, три солнца» открыли для нас линию. Спрашивают о переговорах.

Ну почему бы и нет? Джедао и представить себе не мог, что что-то, сказанное врагом, заставит его отказаться от своей миссии.

– Коммандер Талау, – сказал он. Можно воспользоваться этим, чтобы выжать информацию из противника. – Ответьте вместо меня.

Мераун бросила в его сторону хмурый взгляд. Остальная часть командного центра погрузилась в неловкую тишину.

– С удовольствием, сэр. – На этот раз в голосе Талау прозвучал энтузиазм. – Связь, соедините меня с «Тремя пустельгами, тремя солнцами».

Джедао тоже подключил соответствующий дисплей к своему терминалу. Таким образом, он получил великолепный вид на знамя «Трех пустельг, трех солнц» вместе с особым заголовком, который означал, что это была прелюдия к переговорам, а не к битве. (В сколько ненужных войн Кел ввязались из-за того, что другая сторона не понимала их суетливых представлений о приличиях? Есть что поискать позже.) Три черные пустельги, очерченные золотом, соприкасались кончиками крыльев над тремя золотыми солнцами, расположенными в виде треугольника, балансирующего на вершине, как перевернутая гора. Фон был синим, почти анданским, необычным для фракции Кел.

«Ответила Инессер собственной персоной?» – подумал Джедао. Это могло оказаться интересным.

Перед ним появилось неулыбчивое лицо Инессер. Ее форма, в полном парадном режиме, почти безупречно отражала форму Джедао. Единственным отличием было пустое место, где он носил эмблему «глаз Шуос» под генеральскими крыльями. И, конечно, медали. У нее было гораздо больше медалей, чем у него.

– Это генерал-протектор Кел Инессер, – сказала женщина. Голос у нее был низкий и резкий. – Так вот куда вы исчезли, Талау.

Черт, он уже облажался. Джедао мысленно пнул себя. То, что из-за амнезии все были чужаками для него, не означало, что они не знакомы друг с другом.

По командному центру пробежал электрический ток. Кел нуждались в Инессер. Они были крайне недовольны тем, что им пришлось выступить против нее. Он должен разобраться с этим как можно быстрее.

Хуже того, в какую сторону прыгнет Талау? Альт не скрывал неодобрения в адрес Джедао.

Талау, сосредоточенные на разговоре, не заметили внезапного смятения своего генерала.

– Генерал, – произнесли Талау, и голос альта стал более глубоким и не очень дружелюбным. Что не менее важно, они сказали «генерал», а не «генерал-протектор». – Советую вам отступить.

Инессер прищурилась, глядя на Талау.

– Я бы никогда не приняла вас за «падающего ястреба», коммандер.

Талау даже не вздрогнули от ее интонации.

– Я перед вами не отчитываюсь. – Одна из рук альта сжалась в кулак.

Джедао был уверен в двух вещах. Во-первых, Талау чувствовали, что они обязаны хранить верность кому-то в рое. Во-вторых, это не был Джедао. Тогда кто же?

Талау бросили взгляд в сторону. И тут Джедао понял. Талау не беспокоились о Джедао. Талау беспокоились о Дханнете.

«Друзья? – удивился Джедао. – Любовники?» Секс между ястребами был запрещен, но это не означало, что его не было.

Заговорила Инессер. Ее голос стал резче.

– Либо подчинитесь надлежащим властям Кел, либо немедленно покиньте эту систему, коммандер.

– Возможно, нам следует пропустить любезности и перейти прямо к стрельбе, – сказали Талау.

«Лиса и пес, – подумал Джедао со смесью ужаса и восторга, – Талау травит ее». Отлично.

Инессер выгнула бровь.

– Если вы этого хотите. Генерал-протектор Инессер, конец связи.

– Ну, – сказали Талау, – это было быстро.

Мераун постучала пальцами по краю своего терминала.

– Я знаю генерала. Она не будет тратить время на разговоры, когда есть выскочки, которых нужно раздавить.

Неужели все, кроме него, знают Инессер? Или – ужасная мысль – он тоже знает Инессер? Еще одна вещь, которую надо было проверить раньше. Но теперь уже ничего не поделаешь.