«Возвращается ветер на круги свои…». Стихотворения и поэмы

Под утро на вечере этом
Стояла жемчужная мгла,
И был я подростком-кадетом,
А ты институткой[14]

была.

И жизнь начиналась сначала

Под утро на этом балу;
Всю ночь ты со мной танцевала,
Кружилась на скользком полу.

И музыка, музыка снова -

Казалось нам прошлое сном,
И жизнь, прожитая в оковах,
Лежала в снегах, за окном.

И как за безвестной могилой,

Над прахом, над снегом, над ней
Бессмертно сияли светила
Твоих изумленных очей.

1948

«Двадцатый год - прощай, Россия!» - Москва, 1999.

Зов (Отцу моему)

1 «Опять весна, опять иная…»

Отцу моему

Опять весна, опять иная,
Опять чужая синь небес,
Но, ширяся и нарастая,
Влекущий лик родного края
Томит предчувствием чудес,
И не согнутся мои плечи
Под грузом жизненных доспех;
Для близкой неизбежной встречи
Таю любовь, мечты и речи,
И тихий плач, и звонкий смех.

2 «Везде со мною неминучий…»

Везде со мною неминучий
Призыв и дальний образ твой,
И пусть ведет безглазый Случай
Меня чужою стороной.
Пути лишений и скитаний
Не заглушат влекущий зов,
И знаю радостно заране -
Увижу я знакомый кров.
И край родной не будет тесен,
Когда, забыв тоску дорог,
Воздвигну я из новых песен
Тебе сияющий чертог;
И ты, мой светлый и единый,
Мой друг извечный, мой отец,
Услышишь песни лебединой
Начало прежде, чем конец.

Клич

Нам кажет с Родины тяжелые дороги,
Кружась над кровлей по ветру, конек.
Ложитесь отдыхать, и хромый, и убогий!
Но мне ль весенний путь окружен и далек?
Иль юность не моя, сквозь шум боев пьянящий
Была пронесена в смерче кровавых дней,
Чтоб снился мне теперь настойчивей и чаще
Вид всадников и взмыленных коней?
Иль я в чужом краю забуду ненароком,
Как пел набат в степи средь зарева огней,
Как солнце плыло кровожадным оком
Над дымом городов зловещей и темней?..
Так мне ли не мечтать средь тающего снега
Теперь, когда панель в угаре и чаду,
О вольности и радости набега,
Не кликать из степей весеннюю орду?
Я знаю: мне даны недаром эти речи
И эта кровь, стучащая в виски.
О, я несу к порогу близкой встречи
Сокровища завещанной тоски.
И вот в мечтах, благословенных ночью,
Когда в окно пьянят росистые луга,
Предвижу час, когда я приторочу
К седлу трофей, отнятый у врага.
И все равно, в покое или в буре,
К родным курганам донесу я клич,
Где пращуры мои на лошадиной шкуре
Делили золото добыч.

1923

«Четвертый день сижу в кибитке…»

Д.И. Ознобишину