Возвращаясь к самому себе

Я уже писал здесь, что в условиях, когда действительно свободно можно говорить что угодно, звать куда угодно, образовывать партии, какие вздумается, и все полоскать густопсовой руганью, - в таких условиях управлять страной, такой многонациональной, как наша Россия, - трудней-шей крест. Никто из руководителей России ни в прошлом, ни при нашей жизни еще не отваживал-ся допустить такое. Так что Ельциным можно только удивляться, как он держится этой линии, на его месте другой бы давно ввел чрезвычайное положение и кнут, иным гражданам желанный. Увы, желанный! Ведь с тоской вспоминают, как при Сталине "боялись"! Да, сажали, да, расстре-ливали, зато остальные - ни-ни!

Но несмотря на этих сторонников кнута и пули, несмотря на то, что действительно у нас и разгул преступности, и анархия, Президент не сворачивает с намеченной дороги.

Вот почему я поддерживаю курс на демократическое переустройство нашей России: Я не хочу вернуться в страшный номенклатурный, тоталитарно одномерный мир. Я и не верю, что в него можно сейчас вернуться. Но опасаюсь, что в него могут вернуть силой. Вот тогда и будет ужас. В тот мир могут вернуть силой, опираясь на ваше, мои корреспонденты, желание, "чтоб было как вчера, как при застое". Опираясь на ваш страх пред миром, где надо самому отвечать за себя.

Нет, я не могу воспевать Россию такой, какой она была. Она была великая, но и ужасная. Как писал Некрасов, "ты и убогая, ты и обильная, ты и могучая, ты и бессильная, матушка Русь". Так вот, задача у России выровнять эти перепады по "планке" обилия, в сторону могучести, а не шарахаться назад, где этого не удалось сделать. И немудрено, что не удалось, и никогда не удастся там, где одни командуют - а другие работают; где одни партачат - а другие за это своей шкурой расплачиваются; где одни только "имеют право", а другие могут себе позволить практически все.

Нет, я не хочу туда - назад - где у крестьян были потухшие глаза. Я писал уже, как я бро-дил по базару деревенскому, искал типаж для своего Егора Трубникова и столкнулся с тем, что не увидел глаз острых, цепких, въедливых.

Совершенно уверен, что сердитые авторы писем, проклинающие меня на все лады, глаза имеют не потухшие, а скорей всего горящие, злые, негодующие. Так что хоть это запишите, мои дорогие оппоненты, на счет того, что принесла нам - и вам! - перестройка. Может, вы и с этим не согласитесь, может, скажете, пусть наши глаза потухнут, но пусть все будет, как прежде. Поверьте мне, просто как актеру: это вам только кажется, что так будет лучше. Потухшие глаза - это начало конца нации. Это точно. Потому что это угасший интерес к самой жизни.

Сегодня видно: общество постепенно выруливает на другие взаимоотношения, на другие, которые я - ну что я могу с собой поделать приветствую, я их принимаю, я верю в них. Не сейчас и не в ближайшее завтра сложится жизнь так, как бы нам всем того хотелось. И это я понимаю, понимаю, что на мой век каши хватит, нахлебаюсь горького до слез и до конца дней моих. Но все дело в том, что можно вырваться куда-то. А из прошлой, любимой вами ситуации, вырваться было некуда: с одной стороны - "железный занавес", с другой - ГУЛАГ.

Вот скажите мне, пожалуйста, объясните мне, защитники тоталитарной системы, почему у нас, кроме оружия, нет другой продукции качеством выше уровня мировых стандартов? Почему только в изобретении и изготовлении оружия мы можем состязаться с Западом? Хотя талант нашего народа выше уровня мирового стандарта. Народ российский, не только русский, вообще талантливый народ, но поставлен в такие условия, что куда ни сунешься - либо идиотство чинов-ничье, либо непробиваемая чиновничья тупость. Ведь не секрет, что многие собственные изобре-тения наша страна покупает за валюту на Западе, потому что скупятся чиновники от государства запатентовать изобретение соотечественника; заводам-изготовителям тоже невыгодно внедрять у себя новшество - ведь у них, заводов, - план. Ну-ка вспомним моего Друянова с его котлами! А Запад не ленится - у него одно на уме: выгода. И вот только когда их новая технология или но-вый аппарат, машина, оставляют нас далеко позади, скажем, лет на двадцать, наскребают чиновни-ки золотишка раз в тысячу более, чем бы своему изобретателю в свое время выплатили... И поку-пают... За границей...

Как сказал Сухово-Кобылин в своей знаменитой пьесе "Дело": "На Россию было три нашест-вия: татар, французов и чиновников". И действительно, чиновники сжирают все. Против же чино-вника есть лишь одна действенная сила: право каждого на свое собственное дело. Если ты сам своему делу хозяин, никто не запретит тебе ковать котлы, как ты считаешь для себя выгодным. Ты и изобретателю заплатишь, чтоб он именно тебе передал свою новинку, которая враз двинет тебя ко всяческому успеху.