Возвращайтесь живыми!

— Нет, пожалуй, — покачал головой Роман. — Но он закрыт наглухо, а я не могу его просканировать. Вдруг учует попытку считывания и поменяет план. Но тебя и твою группу они наверняка отслеживают и ждут момента, чтобы сдать официальным властям.

— Что же нам делать?

— Уезжать, пока не поздно, прямо сейчас. Сколько с тобой людей?

— Четверо, все тебе знакомы: Крист, Зюма, Джокер и Петяй… и Эдик Шаймиев. Ты думаешь, всё настолько серьёзно?

— Чую.

— Плохо, надо звонить Харитонычу.

— Звони.

— А ты как?

— Я вне подозрений, — улыбнулся Роман. — Пока. Живу на Чимбулаке, любуюсь окрестностями, собираюсь кататься на лыжах.

— Как же ты вычислишь Поводыря?

— Думаю.

— Слушай-ка, — встрепенулся Афанасий, потёр лоб, — идея пришла… Что, если ты попробуешь копнуть Ессеева через нас? Мы всё равно «засветились», так и хрен с ними, ты спрячешься за нас. И мы сразу уедем.

Роман задумался. Идея была хорошая, он уже «прятался» от преследующих его «мыслещупалец» Поводырей во время прошлых стычек. Но тогда он никем не рисковал, никого не подставлял. Справятся ли «нюхачи» Афанасия с атакой, если она последует?

— Ребята поймут, — оценил его мимику Вьюгин. — Пойду спрошу.

— Подожди. — Роман выглянул в окошко кабины.

К служителю в комбинезоне в этот момент снова подошли «спортсмены». Что они сделали, можно было только догадываться, настолько быстро всё произошло. Парень вдруг начал оседать, его подхватили под руки, втолкнули в подъехавший мини-фургон «Рено», который тут же резво рванул прочь. «Спортсмены» как ни в чём не бывало закурили, не глядя вслед машине, кому-то помахали руками и не спеша двинулись вдоль фасада гостиницы к СПА-центру.

— Теперь иди, — милостиво разрешил Роман, подивившись чёткому исполнению чьего-то приказа — обезвредить наблюдателя. — Через десять минут я выйду в эфир.

— В эфир, — хмыкнул Афанасий, вылезая. — Мне казалось, эта штука называется иначе — астрал там, ментал, хроники Акаши в крайнем случае.

— Астрал, ментал, отнял, достал, — добавил Роман насмешливо. — Хроники Акаши не просят каши. Какая разница? Вселенское поле информации существует, веришь ты в него или нет, у него миллионы уровней, называй как хочешь.

— Кефир, к примеру.

— Можно и так.

— Жди. — Афанасий скрылся в светящейся глыбе гостиницы.

Подошла Зара, никак не выражая своего нетерпения.

— Едем обратно?

— Прошу прощения, — виноватым голосом сказал Роман. — Придётся подождать ещё с полчаса.

— Давайте хотя бы отъедем от гостиницы, здесь мы у всех на виду.

— Конечно, вы правы, извините.

Казах-водитель сел за руль, «Нексия» развернулась и заехала в проулок за гостиницей, скрытый рядом елей и плохо освещённый.

Трое спутников Романа посмотрели на него с одинаковым ожиданием.

— Я посижу один, — вынужден был сказать он.

Казах, Зара и телохранитель молча выбрались из машины, по-прежнему не выдавая своих чувств. Они работали и доверяли тому, кого опекали.

Роман закрыл глаза, настроился на вхождение в ритм просветления; Олег Харитонович называл это состояние светозарень.

Сознание птицей рванулось в небо, вознеслось над площадью, над гостиницей, над стадионом и прилегающими к нему постройками, над ущельем Медео. Справа разлилось нежное золотистое сияние, просверленное оранжевым тоннелем солнца, слева, на востоке, сгустилась серо-фиолетовая мгла. Гостиница унеслась вниз друзой разноцветных светящихся кристаллов. Горные склоны Заилийского Алатау выросли угрюмыми каменными бастионами, превратились в мозаичную металлическую коросту над чёрными провалами.

Приблизилась гигантская трещина в этой коросте — ущелье Чимбулак.

Роман растворился в воздухе, проникая во все уголки ущелья, нашёл гостиницу, в которой ему удалось пожить несколько часов. Гостиница была окутана медленно меняющими форму струями цветного свечения.

Этаж, где поселился Баймухамет Ессеев, был заполнен неприятным зеленовато-коричневым туманом, создающим впечатление недоброго отторжения. Кроме самого Ессеева, претендующего на власть в стране, здесь поселились поддерживающие его чиновники и охранники, носители злобных агрессивных пси-сфер. Свечение их «мозгов» и создавало негативное биоэнергетическое облако, к которому не хотелось притрагиваться.

Роман поёжился, разделил свою «птицу сознания» на две. Одна метнулась назад, нашла алое, с золотым отливом, групповое поле экстрасенсов Афанасия, уже предупреждённых полковником о возможном пси-контакте. Вторая нырнула в гостиницу Чимбулака, просочилась сквозь стены номера Ессеева, зависла над его мрачной каменно неподвижной «скульптурой», окутанной непроницаемой серой пеленой.

Роман сосредоточился на вхождении, глотнул горячей энергии поля экстрасенсов (держитесь, ребята!), одним ударом «клюва» пробил и пелену блока, и «крышу» сознания Ессеева.

В голову хлынули разноцветные, шершавые и гладкие, острые и тупые, твёрдые и жидкие «струйки» отдельных мыслей лидера «свистунов», складываясь в пёструю мозаику его мыслительного процесса.