Возвращающаяся

Стараясь сильно не шуметь, я проползла под кустами и, раздвинув листья, стала зрителем довольно интересного действа: на поле, что находилось на краю леска, где я очнулась, действительно шла битва, и действительно сражались рыцари. Так, и как же это понимать? Неужели меня занесло на какой-то исторический фестиваль? Хотя, в этих местах отродясь такого не проводилось. Погодите! Да они же на полном серьезе рубятся и убивают друг друга!! М-мамочки! Да что же творится то?

— Бей! Руби! За свободу! — раздавалось с одной стороны.

— За правителя! За Жагира! — слышалось с другой.

Не желая больше смотреть на то, как падают под тяжестью наездников и ударов кони, летят в разные стороны отрубленный конечности и брызжет кровь, я сощурилась, и попятилась обратно в кусты. А еще меня, кажется, заметили…

Один из рыцарей, в мощном шлеме с шипами, развернулся на своем огромном черном коне, крутанул в воздухе массивный меч, и двинулся в мою сторону. И тут я поняла, что лучше бы прибавить скорости! Быть зарубленной каким-то ненормальным рыцарем я сегодня совсем не планировала!

Подскочив на ноги, я, несмотря на ветки, больно бьющие по лицу, понеслась куда-то вперед, не разбирая дороги. Один раз споткнулась о какой-то металлический предмет, но смогла устоять на ногах, и понеслась дальше. Бежала долго, все глубже и глубже в лес, постоянно слыша позади себя стук копыт. Хотя, скорее всего, это мне лишь казалось с испугу. Если бы меня действительно преследовали, да еще и верхом, я была бы нагнана на первой же минуте.

Неожиданно резкий звук нарушил тишину. Кричала женщина.

Еще не увидев причины криков, я учуяла, что что-то горит. А скорее послышался и треск огня. Кажется, горит дом. Из-за деревьев пока не разглядеть. Я остановилась, тяжело дыша, и уперлась руками в колени. Передо мной встал вопрос: свернуть, и обойти пожар, или же попробовать помочь. Все же кто-то кричит, а это явный знак того, что этот кто-то нуждается в помощи. В моей помощи, ибо вряд ли кто-то еще есть в этой дремучей глуши.

Ладно, не помогу, так гляну хоть. Все равно за мной никто не гонится, никуда не спешу, да и вообще не знаю, в принципе, куда направляюсь. Ровно как и то, где вообще нахожусь.

Я оказалась права — горел деревенский дом. Вернее, никакой деревни поблизости и не было, просто одиноко стоящий деревянный дом из срубов. Точнее сказать — уже полдома. Полдома, в котором до сих пор кто-то находится, и кричит. Просит о помощи…

Делать нечего. Я, выросшая без родителей, знаю, как порой человек может нуждаться в помощи, и как погано, когда этой помощи ты не получаешь. Когда тот, кто мог протянуть руку, просто проходит мимо.

Дверь почти сгорела, достаточно несильного удара, и она рассыплется, да только сил у пленницы, скорее всего, уже просто не осталось. Во дворе лежали бревна, и я, схватив одно из них, с силой ударила по двери на манер тарана. Получилось — она рассыпалась в пепел. Облив себя водой, из стоящего у колодца ведра, и спрятав длинные волосы под футболку, я, набрав побольше воздуха в легкие, и закрыв нос ладошкой, вошла в горящий дом. Долго искать его хозяйку не пришлось — старушка кое-как стояла уперевшись о стену прямо в коридоре, и тут же двинулась за мной, как только увидела. Я даже не сильно помогала ей передвигаться, лишь слегка придерживала под локоть.

— Сммм, смммиимм, снииммм, — бубнила старуха, но я не старалась разобрать того, что она пытается мне сказать. Просто вела ее подальше от дома, из которого уже давно валил едкий и опасный черный дым.

— Нечего мычать, лучше дышите поглубже свежим воздухом, — говорила я. — Пойдемте, пойдемте. Все закончилось.

— Ничего не закончилось… — мрачно ответила спасенная, и резко остановилась. Тут я перевела вопросительный взгляд с ее взволнованного лица на тень, преградившую нам дорогу, и вскрикнула — перед нами стоял тот самый всадник, что заметил меня в кустах.

— Сними скорее, если хочешь жить! — закричала вдруг старуха, развернулась на каблуках сапог, и побежала в сторону дома. Я двинулась за ней, ведь ничего другого мне не оставалось. Конь под всадником в стал на дыбы, молотя копытами по воздуху, и уже через мгновение двинулся к нам.

— Сними же! — снова услышала я, а старушка уже бахнула связанные тонкой цепью руки на колоду для колки дров. — Ну что стоишь? Бери топор, руби! Сама не справлюсь!

— Но я же… не умею… — растерялась я.

— Жить хочешь? — я кивнула. — РУБИ!

Мне не оставалось ничего другого, как взять топор, и с силой рубануть по цепочке — с одной стороны орет старушка, с другой ненормальный всадник машет своим огромным мечем — как тут не подчинишься?

И вот цепочка была разрублена, даю слово, от нее даже полетели искры! Я выдохнула, развернулась в сторону всадника и застыла как вкопанная… кажется, сейчас меня разрубят напополам. Если это сон, то очень дурацкий! Очень!