Возвращение

– Вскрикнула вначале и аж присела, а потом, как дикая кошка развернулась, бросилась на меня, повалила и, заблокировав мое воздействие, прижала такой силы своим, что подумал: убьет. Однако она вдруг резко убрала его, отпустила и, так презрительно скривив губы, проронила: «Жаль, что у такого отца сын мало того что слабак еще и подлец… Ведь ты мог и мать свою остановить, когда она мне лживые гадости говорить стала и объяснить ей, что я тебя по твоей просьбе учу и то, что ты сам на такую науку согласился… Ведь насильно не держала никогда. Но ты ничего такого ей не сказал, тем самым вынудив меня самой с ней разбираться… А потом исподтишка, сзади и так, как сама же научила… На месте твоего отца я бы призадумалась о том какого он подлеца вырастил». Ну и в ответ я, конечно же, не сдержался и наговорил ей, что именно ты и научил меня подобным приемам, и сам ты всегда поступаешь так же. И что даже меня ты вернул подобным способом, в первый же день заманив в ловушку и заставив голодать. И что я никогда не хотел с ней заниматься и жаловался тебе, что не могу выдерживать ее методы, но ты насильно заставлял заниматься дальше. Возможно потому, что, как мать говорила, попал под ее чары, а возможно, желая сделать из меня мага сильнее ее и при этом подчиняющегося тебе. И после этих слов она неожиданно меня поблагодарила, сказав, что эти мои слова хорошая наука ей и вполне достойная плата с моей стороны за ее науку. А потом попросила передать тебе, что учить она меня больше не будет ни при каких обстоятельствах, и добавила, что надеется не встретиться со мной больше никогда. После чего ушла.

– Понятно… – Норлан мрачно кивнул и повернулся к Весте: – Теперь ты расскажи, что наговорила ей и для чего.

Веста нервно сглотнула и едва слышно прошептала:

– Я хотела защитить Гранда.

– Не лги! Не смей мне лгать! – в глазах Норлана блеснула угроза. – Еще слово лжи, и придушу как крысу. Зачем пошла к месту их занятий?

Из глаз Весты потекли слезы, и она стала судорожно всхлипывать, но молчала.

– Отвечай! – с яростью в голосе рявкнул Норлан.

Она прижала руки к груди и, перемешивая слова с рыданиями, сбивчиво и запинаясь заговорила:

– Я боялась, что она уведет тебя… я чувствовала… а по вчерашнему разговору… совсем… окончательно поняла, что ты… ты неравнодушен к ней… хотела найти причину, чтобы настроить против нее Гранда… он единственный, ради кого ты мог от нее отказаться… когда увидела, что она его так бьет, то решила воспользоваться этим.

– Дословно, что ты ей сказала!

– Не помню дословно… Можешь убить, но честно не помню… не помню… что-то кричала, что она зарится на чужого мужа и хочет забить до смерти моего ребенка…

– Кто дал тебе право мужем меня называть?

– Никто… но я привыкла считать себя твоею женой.

– Да какая ты мне жена?! – лицо Норлана исказилось от гнева. – Ведь знаешь, что терпел тебя лишь из-за того, что ты заботилась о Гранде. Тварь! Какая же ты тварь… Давно уже надо было придушить тебя.

– Отец! Ты вправе ее убить, но не смей так оскорблять! Она – моя мать! – Гранд поднял голову и с вызовом посмотрел на него.

– Да никакая она тебе не мать! Ей до твоей матери, как до звезд! И не смей больше при мне называть ее так! – он резко поднялся, шагнув к Весте, схватил за плечо и проговорил с угрозой: – Ты впервые поступила во вред моему сыну, поэтому на мое снисходительное отношение можешь не рассчитывать более. Твое место отныне лишь у ног, – он рывком заставил ее опуститься на колени. – Посмеешь еще хоть раз посчитать себя моей женой, даже то, что ты мать Шона не удержит меня от того, чтобы свернуть тебе шею. Поняла?

– Да, мой господин, – она рыдая склонилась к полу.

Он раздраженно поморщился и, развернувшись, стремительно вышел.

Гранд тут же шагнул к рыдающей на полу гостиной Весте и помог подняться:

– Можешь объяснить, что все это значит? Почему он сказал, что ты мне не мать?

– Потому что это правда… – Веста села на краешек стула к столу и, облокотившись, уткнула лицо в ладони, не переставая при этом всхлипывать.

– Возьми и утрись, – Гранд протянул ей платок, и как только Веста отерла слезы, настойчиво потребовал: – А теперь объясни, что и как.

– А что тут объяснять? – она вновь всхлипнула. – Ты его сын от другой женщины, которую он безумно любил… с ней что-то случилось… то ли Владетельница убила, то ли еще что, я точно не знаю, он не любит говорить на эту тему. Он боялся за тебя, боялся, что тебя постигнет ее участь и поэтому заставил меня выдавать тебя за близнеца моего сына, и я привыкла считать вас обоих моими детьми. Правда, его интересовал только ты. Я всегда знала, что ему все равно, как я слежу за Шоном, а вот если я в чем-то не услежу за тобой, то мне несдобровать…

– А кто отец Шона?

– Он.

– А как же так получилось, что мы одного возраста? Он параллельно два романа крутил?

– Не совсем одного возраста… ты на несколько месяцев старше… Мне так кажется, что отношениями со мной твой отец прикрывал тот свой роман, который очень тщательно скрывал. Но это видимо не помогло, раз он все равно потерял твою мать.

– Почему ты так считаешь?