Возвращение.

Незаметно для себя я улыбнулся, живой ум старика и складная речь, удивляла. Вытащив из своей сумки платье Эмбер и положив его диван рядом с собой, я сказал:

– Вот невеста. Срок – десять дней.

– Ничего себе заявка! Вот это вы странный человек. Вы, что, действительно считаете, что я смогу сшить вам свадебное платье, сняв мерки с платья совершенно иного покроя, а не с живого человека, да ещё и в такие сроки?! Это невыполнимо!

Сверху послышался стук по полу, видимо Маргарет была недовольна очередными громкими звуками. Приняв во внимание этот сигнал требования тишины, я напористо, но снизив тон голоса заговорил:

– Прошу вас, за деньгами не постою. Назовите сумму. У меня очень сложный план, на первый взгляд, план почти невыполнимый, но я твёрдо намерен его реализовать. Но любой невыполненный шаг из списка дел и вся подготовка пойдёт коту под хвост. Расстояние, которое я преодолел, чтобы попасть к вам приближается к отметке в две тысячи километров, большая часть из которых по бурным водам северного моря. Кольцо я уже купил и не намерен отступать. Мне предстоит ещё с десяток дел, доставка нужных вещей и провизии на остров, и ещё подкуп сотрудников в мэрии Рейкьявика, за доступ к острову! К тому же, мне строго запрещено покупать платье где-либо ещё, кроме как у вас.

После окончания моих слов была поймана тишина. Старик сидел, откинувшись в кресле, и всё ещё держал кружку в руке. Я же, закончив говорить, вонзился в него взглядом. Я ждал, что этот рассказ произведёт на него впечатление. Так прошла пара мгновений и вдруг на всё это он ответил:

– Вы не выпили чаю.

Чаю, Чаю?! У меня тут план срывается, а он про чай говорит!

– Прошу вас, остынув, он будет не так вкусен.

Я взял кружку и сделал глоток, в голове крутилась надежда и ощущение, что выполнив это требование, я получу желаемое.

– Исландия, остров, кольцо… Вы смелый человек, если решились на такое. И, судя по платью рядом с вами – невеста остаётся в неведении, что она – невеста? Не боитесь потратить деньги и время зазря? Что если она откажет? Но, прошу вас, меня извинить, это лишний вопрос. Не отвечайте. И не следовало ли вам начать, в первую очередь, с решения вопроса доступа на остров, ведь платье и кольцо достать куда проще?

И правда. Я вдруг задумался, почему с буровой я уплывал напрямую в Америку, а не в Рейкьявик? Мне совсем не пришло в голову, что лучше начать с посещения мэрии Рейкьявика. Но переделывать всё уже было слишком поздно, пришлось это признать.

Чай и ситуация остывали. Старик понимал, что его замечания попали в самую точку и поставили меня в ступор. Не дожидаясь моих ответов, он достал из кармана своей кофты небольшой антикварного вида ключ и подошёл к закрытому стеклянными дверцами бару. Осторожным движением и поджимая правую дверцу чуть снизу, он провернул ключ. Раздался тихий скрип открывающейся дверцы и слабый звон стекла. Из недр этого старого хранилища была извлечена бутылка и два гранёных бокала. Поставив их стол и, повернув бутылку этикеткой ко мне, он уселся обратно в своё кресло. Устало вздохнув, он размеренно произнёс:

– Пожалуй, без капельки крепкого нам не обойтись. Прошу вас превратить наше чаепитие в нечто более подходящее для достижения вашей цели.

На коричневой этикетке я разглядел надпись, написанную русским языком – Коньяк’ъ. Выдержан 25 лет. Объём 1 литр. Бутылка была закрыта и полна. В этот момент я понял, что задержусь в этом доме до утра.

Сорвав пломбу с рельефным изображением герба на ней, я откупорил пробку. Сбивающий с ног аромат миндаля, кофе и шоколада смешивался с благородным запахом алкоголя, выдержанного в вековой дубовой бочке. Подвинув бокалы ближе к себе, и друг к другу, я налил чуть меньше половины в каждый. Убирая бутылку от бокалов, я был остановлен словами старика:

– Прошу вас не церемониться и налить больше половины. Сейчас мы спустимся в подвал, где располагается моя мастерская. И я хочу, чтобы мой шаг был твёрд. И, кстати, мы с вами собираемся пить старинный русский коньяк, который, чтобы попасть ко мне, преодолел расстояние в десятки большее, чем преодолели вы, но мы до сих пор не знакомы. Моё имя вы уже знаете, оно написано на визитке. А как же ваше?

Он протянул мне свою руку через стол.

– Арчибальд. Ответил я, пожимая его руку.

Виллиам сжал мою руку чуть сильнее и, не отпуская её, деловым тоном сказал:

– Очень приятно Арчибальд. Зовите меня Виллиам. Давайте же создадим платье достойное невесты человека преодолевшего такой путь ради неё!

Мы сделали по глотку, и глоток Виллиама был на порядок больше моего. Посмаковав напиток и выдохнув, старый мастер закусил зефиром и встал с кресла:

– Прошу вас забрать бутыль и бокалы. Следуйте за мной, ах да, и не забудьте захватить украденное платье.

Руки были пожаты. Чай оставлен недопитым. Коньяк начат. Часы показывали девять вечера. Мы спускались в подвал.

Подвал дома, превращённый в мастерскую, представлял из себя три помещения соединённых г-образным коридором. На входе в каждое помещение была закрытая дверь с табличкой.

Мы подошли к двери с табличкой «Чертёжная».