Возвращение

– Если нельзя вернуть эти деньги обратно, то обменяй свою комнату на квартиру, где -нибудь здесь рядом. Забирай Верочку. Восстановись в институте, а там смотреть будем. Будем в гости ходить. Позовёшь – прибегу.

Я другого ничего не вижу. Денег хватит и на обмен и «на пожить» какое-то время. Потом думать будем. На своих поездах ты никуда не уедешь. Да и я, как на перроне, эти два года. Провожаю и встречаю. И Мишина мама так же из -за нас живёт.

Придумали мы все для себя жизнь, которой нет. Поставили Верочку в «красный угол» и в «молитвах на неё» не видим, что вокруг делается, что жизнь мимо нас идёт.

И ещё обертку красивую этой жизни ищем. Кого обманываем?

... Или, давай, я перееду в вашу комнату, а вы с Верой здесь оставайтесь. Это же твой дом тоже.

...Часы идут. Дни бегут. А годы, Наташа, летят! Летят!

... К дедам даже выехать не можем. Всё нам некогда.

... У тебя должен быть свой дом. Понимаешь, свой. Без меня. А у меня – свой. Всегда открытый для вас.

А ты обязана сделать так, чтоб.... Обязана. Понимаешь? Обязана сделать так, чтоб тебе, мне и Верочке было хорошо.

Чтоб не одни вы с ней в четырех стенах в фантики играли. Понимаешь? Обязана. Вывернуться наизнанку, а сделать. Для себя, для Верочки, для меня, для дедов своих, для мамы Мишиной.

Ходить по улице и улыбаться не потому, чтоб показать другим, что у тебя всё хорошо, а сделать, чтоб так было, что ты ходишь и улыбаешься.

Фантиком не прикроешь от людей, то, что есть!

У тебя есть шанс. И возможности. Вон пышешь вся.

...Да и без этих денег был. Смелости не было. Только время потеряли.

А так! Запремся мы в этой трехкомнатной и ....

... Ладно. Давай спать, дочка! Поздно уже.

... «Рельсы–шпалы, рельсы–шпалы, е–дет по–езд за–поз–да–лый...»

Наташа засыпала под стук колес своего поезда.

Напротив, в кресло–кровати, спала Верочка.

А Наташе уже снилось, что она куда-то едет.

Куда – неизвестно. Но, её должны встретить. Она достала черно–желтый «кирпичик» ленинградской туши, открыла коробочку, достала щёточку, подошла к зеркалу.

Она увидела себя стоящей у зеркала в купе поезда. В зеркале отражалась тайга, пробегающие телеграфные столбы, километровые указатели, на которых нельзя было разобрать цифр, себя, стоящую с закрытыми глазами. Она рассматривала своё лицо. Оно было спокойно.

Наташа открыла глаза. Да. Это была она. Только моложе. И эта кофточка,– её они купили сразу после школы.