Возвращение

– А я вот всю жизнь собирался походить где-то, а кроме Кавказа и здесь – нигде не был. И на пенсию не заработал. Ни на квартиру. Так здесь вся жизнь и прошла. Смешно сказать – в двадцать лет получил корочки «Инструктор по туризму СССР», так до сих пор они меня и кормят.

Ладно!

Что скажешь?

– У тебя есть выбор?

– Выбор есть. Денег для него нет.

... Ручка есть? Давай я тебе отмечу точки в округе, где может телефон сеть найти. В любом случае пригодится. И на, – перепиши эти телефоны. Будешь если звонить – начинай со слов – «Информация для Дмитрия». Кое–где мы поставили щиты с номерами телефонов. Так до этих щитов еще дойти надо. Да! Чудно!

... Ладно!

Решай. Мне вниз бежать надо и решать что-то. Либо сюда идти, либо распадком выходить.

– Группа как?

– Хорошие ребята. Тоже из Питера. Студенты. Хорошие ребята. По сегодняшним, правда, меркам.

– Давайте сюда. Жалко ребятам маршрут ломать, – Максим взял кружку в ладони.

– Ты... это.... Только вроде..., как тебя по батюшке-то?

– Максимыч.

– О, как! Не забуду. Михал Юрьевич.

Меня – Иванович! Как Дмитрия Донского.

... Я их сюда приведу, а ты вроде, как мой начальник. И вроде, как приказ мне. И им, тоже. А то... сам понимаешь. Молодые. Демократия. Какая демократия в горах? Если захочешь, до своротки ребята тебе помогут. Крепкие ребята, а уж дальше... Сам понимаешь. Не надо бы на озеро дорогу показывать чужим. Да и...

...Ну, это я тебе потом... Потом...

Ладно.

Пошел я.

Дмитрий достал из рюкзачка ещё одну бутылку воды, пару банок каких– то консервов, лоскут оранжевой ткани.

– Пошел я. Ага?

... Максим посмотрел на недопитую Дмитрием кружку с чаем.

– Специально кружку оставил, – подумал он.

Оглядев распадок, Максим решил, что у него есть не менее пяти часов до встречи.

– Значит, говоришь, траверс? – он посмотрел на небольшие вершины слева и справа от «седла».

– Спринт, говоришь? – добавил он вслух, вспомнив Ольгу.

... Упаковав рюкзак, он, взяв только фляжку, навигатор, фотоаппарат, плитку гематогена, поставил его, прислонив к кустам. Ружье разрядил и засунул его, как спицу, в плотный ряд кустарника метрах в трех от рюкзака.

Он встал и стал смотреть на распадок, в котором недавно скрылся Дмитрий.

Уже чувствовалось приближение осени. В плотном темно–зеленом покрывале то тут, то там проглядывали золотые краски берез, красновато–оранжевые осин, светло–зеленые побеги этого года тех смельчаков, которые смогли дотянуться до солнца сквозь крепкие руки своих старших братьев.