Возвращение

      Я выключил телефон. «Горячая точка». С детства ненавижу это словосочетание. Но про Зону иначе не скажешь. Опаснее место на Земном шарике вряд ли отыщется. Марина, слышавшая наш разговор, открыла шкаф, чтобы приготовить смену белья и прочие вещи, но я твёрдо отправил её спать. Что брать в ТАКУЮ командировку, знал только я сам.

5

      Алька ужасно боялся, что его выгонят домой, равнодушно бросив: «Помог – теперь свободен». Выгонят домой. А у него нет дома. Интернат не в счёт. Но спрашивать никто не будет, выгонят и всё. Услышав шаги в коридоре за дверью. Алька сжался на матрасе и попытался спрятаться под одеялом.

      - Неужели всё ещё дрыхнешь? – насмешливо спросил Чиж.

      На Альку накатил запах свежести, осенних листьев, и даже упала капля. Он открыл глаза. Умытый весёлый Чиж расчёсывал мокрые волосы.

      - Я не сплю уже, я так лежу.

      - Так лежать тоже не годится. Сбегай, умойся и поешь, я за тебя заказ сделал. А потом приходи, обсудим следующее дельце.

      Следующее дельце?! Восторг пружинкой подбросил Альку с матраса, и он, дробно постукивая ботинками, торопливо сбежал по лестнице. Следующее дельце! Значит, никто никуда его не отправляет, не выгоняет. Он остаётся тут, он – настоящий сталкер!

      Вот так и началась Алькина новая жизнь. Теперь он не расставался с Чижом, учился понимать не только его слова, но и мимику и жесты; учился обращаться с оружием, хотя это получалось не очень хорошо – трудно было не зажмуриваться в момент выстрела; учился распознавать аномалии и точно рассчитывать точку наибольшего приближения к ним. Много ещё чему учился Алька. Он оказался не очень сообразительным, слабо подготовленным физически, но зато старательным. Постепенно он стал буквально тенью своего наставника, ещё одной парой его глаз и рук. Да и Чиж, тоже одинокий, не сумевший найти себе место в обычной жизни, по-своему полюбил мальчишку, привязался к нему.

      Почти полгода они вместе топтали Зону. Ту, последнюю ходку Алька помнил плохо. Может, потому, что она была похожа на остальные, может, травма стёрла навсегда часть воспоминаний.

      А начиналось всё обыкновенно. Хмурым осенним утром двое сталкеров направились по тропе в сторону Периметра. Шли молча. Алька, хлюпая по лужам, почему-то стал прикидывать, какой сейчас месяц. Получался то ли май, то ли апрель. Одним словом, весна. Алька раньше любил весну. Солнце, ручьи, птицы. Банально, но приятно. А тут всё время одно и тоже. Всегда осень. Солнце бывает, но так редко, что это почти не в счёт. И никому не приходит в голову даже в хороший денёк раздеться и позагорать. Со свежей зеленью тут тоже напряжёнка. Что трава, что листья постоянно сухие и скорее бурые, чем зелёные. Осень – она и есть осень. Похоже, что время тут остановилось.

      - Чиж, - окликнул он товарища, - Может, в Зоне время остановилось? Всегда одна и та же осень. Время остановилось, поэтому сталкеры не стареют. Я ни одного старого сталкера не видел.

      - Всё гораздо проще: ты не видел ни одного старого сталкера, потому что они столько не живут. А погода… В каждом месте своя погода. В Африке, например, снега не бывает, а в Арктике…

Оба сталкера одновременно бросились на землю, откатились в кусты и замерли, глядя в оставшуюся сзади кромку придорожного леса. Они ещё не поняли, что именно их насторожило, но разбираться с проблемой всё-таки лучше, оставаясь для этой проблемы незаметным. Через несколько секунд Чиж увидел медленно идущие вдоль дороги фигуры. Он показал на них пальцем, и Алька согласно кивнул – он видел тоже. Пятеро человек в камуфляжных костюмах и специальных масках, держащие наизготовку автоматы и шагающие на редкость слажено, никак не могли быть обычными сталкерами. Алька показал на плечо и изобразил вопрос. Чиж медленно закрыл и открыл глаза: да, это шли военные. Находиться в Зоне имел право очень узкий круг людей, занимающийся охраной и исследованиями, а все остальные являлись лишними элементами и - негласно, конечно, отстреливались. По закону, принятому ещё после первого взрыва, растерявшиеся, заблудившиеся люди, случайно оказавшиеся в Зоне, подлежали мягкому выдворению из неё, профилактической беседе об опасности радиации и отправке домой. При каждом таком случае составлялся акт. Но позднее, когда появились сталкеры, система дала сбой. Во-первых, они не хотели быть найденными, и приходилось прикладывать огромные усилия для розысков. Во-вторых, после выдворения домой они опять возвращались, и военные натыкались на одни и те же лица. И, в-третьих, поимок стало так много, что для профилактических бесед и составления актов потребовался бы новый штат сотрудников. Официально закон никто не отменял, просто все, проникшие в Зону без документов, стали считаться вне закона. Сперва кто-то был убит случайно при задержании, а потом это вошло у военных в привычку. Своеобразное сафари. Никаких судебных преследований не было и быть не могло – все, выбравшие путь сталкерства, на Большой Земле числились исчезнувшими, без вести пропавшими или просто были никому не нужны.