Возвращение

– Ясно. Ну чего, разгружать будем? – Это мы уже вылезали из машины. Заборов, к сожалению, тут не было пока, как-то не принято еще здесь это, поэтому, оглядевшись по сторонам, покачал головой.

– Не стоит, там слишком много вещей, сам видел, а люди разные бывают, настучат, расхлебывай потом еще и это.

– Ага, трупы копов, да и соседей прятать… – многозначительно кивал в такт моим словам Петр.

– Ну, ты сам все понимаешь, зачем объяснять?

Мы ушли в дом, продолжая разговор. Теперь я уже смог в подробностях рассказать другу о своих приключениях, выслушать его рассказ. Да, хватили они через край. Ну, ничего, надеюсь, я исправлю это положение вещей, тем более имею возможность.

– Что теперь? – спросил друг, когда мы прикончили по паре пива из холодильника и съели десяток жареных яиц на двоих.

– Для начала сделаем документы тебе и девчонкам. Без этого никак, надо легализоваться. Вон, на меня посмотри, купил, можно сказать, документы, так с ними такие проверки прошел, что стал коренным янки.

– Да уж, и в полиции послужил, и в армии, и даже в тюрьме посидеть успел, весело тебе.

– Пофигу, что было, то было. Пока будут делать документы, по своему опыту скажу, на это требуется три-четыре дня, тем более сейчас я в средствах не стеснен, возможно, все будет быстрее, вы сидите ровно. Мне нужно последить за людьми из мафии, как там все будет развиваться после моего налета.

– Сильно накуролесил?

– Есть немного. Я этого упыря Пелигрино, босса бандитов, что устроили Абраше Сталинград, в сейф живьем упрятал. Хрен его оттуда вытащить кто сможет, нехай дохнет постепенно.

– Я бы еще и отрезал чего-нибудь. – Я взглянул на Петю, открывая для себя нового человека, а тот поспешил пояснить: – Сука он.

– Это точно. Только я тоже не слишком здоровым его туда пихал. Руку в двух местах прострелил да уши отрезал. Уходя, я их на столе его дорогущем оставил, пускай родные поглядят.

– А что потом? Если честно, Сань, как-то я уже устал чего-то доказывать кому-то, бороться не пойми за что, убивать, прятаться…

– Я тебя понял, дружище. Поэтому отныне будем только жить. Жить так, как захотим. Никто, слышишь, никто нам больше не помешает!

– Сань, это… – перед уходом Петя замешкался в дверях.

– Ты чего? – Вид у друга был настолько пришибленный, что мне даже не по себе стало.

– Ты мне денег не дашь, а то сегодня у нас в конторе аванс должен был быть, а я тачку считай про…л.

– Да о чем ты говоришь-то, Петруха! – Я подошел к шкафу, где у меня лежали деньги, и вытащил все, что было. То, что утащил у мафиози, я еще не доставал, так в машине и лежат. – Тут чуть больше штуки, хватит пока?

– Да ты чего, куда столько-то? – охренел Петя. Отвык друг от достатка, отвык.

– Бери, я же сказал, деньги теперь есть, а скоро станет еще больше. Я тут пока за этими гавриками следил, новости почитывал. Оказывается, та пара парнишек, которым я когда-то дал денег на воплощение их идеи, открыли свое производство и что-то такое запустили в продажу, что акции компании резко выросли в разы. Мне остается-то, по сути, только послать к ним адвоката, и денежки будут течь рекой. В сорок четвертом эта парочка даже представить себе не могла, над чем они работают. Я лишь подкинул идею о правильном направлении, остальное они и сами додумать смогли. В той истории, о которой мне известно, они осуществили прорыв в технологиях в середине пятидесятых, а тут своим советом я ускорил прогресс лет на пять-шесть. Да и не только они у меня в запасе. Эти просто самые крупные, в кого я вкладывался. Биржа в Америке великая вещь, Петя, а уж если результат известен заранее… – я засмеялся и отпустил друга. Тот должен вернуться к вечеру. Уйдет из дома как будто на смену в такси, а сам будет сидеть здесь, у меня, сторожа, по сути, имущество. Сам же я вечером поеду вновь к итальянцам. Тот, что делал мне документы в сорок третьем, наверняка жив и здоров, что ему сделается, к нему и обратимся. Тем более, зайдя по делу к итальяшкам, хотелось бы услышать что-нибудь о происшествии прошлой ночью.

Петя вернулся в шесть, как и договаривались. Его было просто не узнать. Утром, когда я его только встретил, это был убитый жизнью мужик средних лет, сейчас передо мной появился высокий и красивый молодой мужчина, приятной наружности и с сияющей улыбкой коренного американца.

– Своей сказал, что нашел деньги в машине, когда чистил салон после пассажиров. Так как никто в контору не обратился в течение дня, оставил деньги себе.

– Молодец. Слушай сюда. Я ухожу, как и договаривались. Ты сидишь и никуда не суешься. Хоть взрывать начнут поблизости, сиди ровно, понял?

– Конечно, понял, занимайся своими делами.

– Да это скорее для тебя иду. Документы-то надо тебе выправлять!

Так как уже темнело, мы аккуратно перетаскали весь груз из машины в дом. Пете я вручил ружье и пистолет, для обороны. Хотел было пояснить, что здесь это разрешено, но наткнулся на лицо Пети, на котором блестела улыбка.

– Уж совсем-то за идиота меня не держи. Даже будучи следаком в Союзе, я прекрасно знал о второй поправке!

– Молчу-молчу, – ухмыльнулся я и уехал.