Возвращение

Крюк мерно шагал, не обращая внимания на всякие мелкие препятствия, целеустремленно направляясь туда, где его ждали должники. Он действительно изменился с третьей и последней моей встречи с ним. Стал очень замкнутым, не подпуская к себе никого и ни с кем не общаясь, кроме тех случаев, когда это было необходимо для общего дела. Почему-то мне было жаль этого нелюдимого искалеченного Волной здоровяка, в котором раньше еще можно было рассмотреть что-то очень доброе и искреннее. Сейчас же перед нами шла живая машина, ведомая лишь гневом и ненавистью, которые я ощущал почти физически.

Он остановился перед перекрестком, сверился со схемой на планшете, начерченной Танатом перед тем, как мы ушли в подземелье. Повернулся:

— Почти пришли. Вы готовы, рейдеры?

— Готовы-готовы. — Сдобный поправил один из подсумков на боку. — Как действуем?

— Входим и всех убиваем, как еще тут можно действовать? — ответил Крюк. — Есть какие-то предложения еще, кроме озвученного?

— Да нет, — пожал плечами Сдобный. — Жалеть их мне лично не с чего.

— Вот и славно. Я первый, вы там сами потом разберетесь, кто и куда. Пошли…

Голем повернул налево, нам ничего и не оставалось, как пойти следом за ним. Идти оказалось очень недалеко, всего метров пятьдесят, и мы уперлись в высокую и широкую стальную дверь, ведущую туда, куда нам было нужно.

Барин подошел к ней, начал рассматривать. Да-да, задача, к слову, не такая уж и простая. Широкая металлическая пластина с торчащей скобой ручки была плотно утоплена в железобетон, сидя на наверняка длинных штырях. Дойти-то дошли, а вот что теперь? Такую-то дверь по уму взрывать надо, причем точечно, чтобы потом можно было войти, а не стоять перед наваленной кучей бетонной крошки, украшенной сверху железным полотном.

— У кого с собой что есть? — поинтересовался Барин, отыскивая выемки, в которые можно прилепить взрывчатку. — Гранатами тут ни хрена не сделаешь.

— Есть шесть шашек и детонаторы, — отозвался Сдобный. — Специально взял. Хватит?

— Сейчас и узнаем.

Барин, кроме функций медицинского инструктора, в команде Сокола выполнял и роль сапера. Многогранный парень, ничего не скажешь.

— Отойди, балбес, — проворчал в своей обычной манере Крюк.

Подошел к двери, к чему-то примериваясь. Потом размахнулся левой рукой и выпустил цепь. Полоса звеньев метнулась к цели, как живая, яростно лязгнув. Крюк, который крепился к ее концу, вошел в металл как нож в масло, пробив его насквозь. Голем напрягся, дернул разом, одним широким размахом. И пластина не выдержала, вырвавшись из креплений со стонущим звуком, похожим на негодующий вопль. Мы еле успели пригнуться, когда она просвистела над нами, врезавшись в стену в самом конце коридора. А он шагнул вперед, уже приводя в действие свое оружие. И через пару секунд мы чуть не оглохли, только шумовые фильтры шлемов сумели защитить слух от рева и треска пушки, выпустившей ураган огня и свинца.

Мы вошли следом — Сдобный и я, Скопа, повесившая винтовку за спину и вооружившаяся коротким «бульдогом», Барин и Чугун. Быстро влились друг за другом, стараясь рассмотреть, что творится в кромешном аду, устроенном жаждущим мести Крюком. После полутьмы коридоров нас чуть ослепило, а потом все стало нормально и привычно.

Бой в замкнутом пространстве, эх, страшная штука. Одно дело, когда ты на просторе, где можно как-то развернуться, залечь за укрытие, когда противник не так уж и близко. А здесь, когда он может ждать тебя за каждым поворотом, а ты не знаешь ничего того, что знает он, здесь все играет роль укрепления, и преимущество у того, кому известно расположение комнат и коридоров, мебели и незаметных углов. Когда входишь в чей-то дом и заранее знаешь, что тебя там ждут не хлебом-солью, а вовсе даже наоборот, то будь готов ко всему. И лишь тогда у тебя есть тот самый шанс, что позволит остаться в живых и выполнить задачу, поставленную самому себе. Только так, и никак иначе.

Голем знал свое дело туго. Помещение, в котором мы оказались, было большим подвалом, выложенным кирпичом и заваленным ящиками, вьюками, коробками и прочей тарой. А еще оно все сейчас было в крови. Сколько здесь было караульных — сказать затрудняюсь, потому что тяжело это сделать после попаданий в упор из авиационной шестиствольной скорострельной пушки. Лишь бы у нашего огромного друга зарядов на нее надолго хватило при такой-то стрельбе, а дальше, глядишь, будет проще.

Сдобный скользнул мимо с прижатым к плечу стволом, и, как обычно, время снова начало превращаться в тягучий сироп, в котором секунды растягиваются, и ты успеваешь зафиксировать то, что обычно ускользает от внимания…