Возвращение ангелов

Его осторожность немного ранит меня. Я же не собираюсь его допрашивать. Пока я не встретила Кассиэля, мне казалось, что я всегда буду ненавидеть ангелов. Для меня они были кровожадными существами, вторгшимися в наш мир с целью истребить человечество. Я начинаю сомневаться в своих убеждениях, потому что Кассиэль совсем другой. Еще больше я сомневаюсь в том, что действительно хочу, чтобы он уходил. Мне хочется узнать о нем побольше. Мне нравится разговаривать с ним. Он отвлекает меня от внешнего мира, хотя и является причиной того, что сейчас в нем происходит. Это неправильно и безумно так с ним общаться, но тем не менее я продолжаю это делать.

Теперь Кассиэль подкладывает подушку под свою спину так, чтобы удобнее было сидеть, и скрещивает руки на груди.

– Так, Мун де Анджелис. Может, моя спасительница все-таки хочет рассказать мне что-нибудь о себе?

Вообще-то не хочет.

– Вопрос за вопрос, – отвечаю я, и Кассиэль кивает. – Можешь начинать, – щедро разрешаю я, по-турецки садясь на другой край кровати.

Он недолго думает:

– Кто научил тебя так хорошо сражаться?

– Моя мать. Она сама меня тренировала.

– Тренировала? – осторожно спросил он.

Я пожимаю плечами, но ничего ему не отвечаю.

– Теперь моя очередь.

Я ненадолго задумываюсь, прежде чем задать вопрос:

– Каково это, иметь крылья?

– Когда ты умеешь летать, ты свободен, – объясняет он. – Это трудно описать, ветер скользит по твоим перьям, поднимая тебя все выше и выше, поглаживая твое лицо и делая тебя невесомым.

– Немного несправедливо, что у нас нет крыльев, – жалуюсь я, и Кассиэль ухмыляется.

– У тебя есть лучшая подруга?

Странный вопрос для ангела, но довольно безобидный. Я качаю головой.

– Когда-то была, но мы с ней разругались. – Я прикусываю язык, чтобы ненароком не упомянуть Стар: она ведь не только мой близнец, но еще и лучшая подруга.

– Неужели нет шансов, что вы можете помириться с ней?

– Нет. Иногда я думаю, как было хорошо, но прошло уже много лет с тех пор. Она живет совсем другой жизнью.

– Мне очень жаль, – говорит Кассиэль, но не спрашивает, что я имею в виду.

– Тебе не должно быть жаль. У меня есть Тициан и Алессио.

– Не стоит забывать про твоего недруга Феникса.

Я не могу не смеяться.

– В точку. Теперь моя очередь. Есть ли что-то, что ты хотел бы сделать, но не можешь?

– Я хочу плавать, – говорит он так быстро, словно стреляет из пистолета. – Мы с крыльями не можем плавать.

– Серьезно? Я и не знала.

Он наклоняется вперед и легонько бьет меня пальцем по носу.

– Ты ведь не всезнайка. Ты носишь платья хоть иногда?

– Это серьезно твой вопрос?

Он кивает:

– Я всегда вижу тебя только в брюках, свитере и сапогах.

Он обратил на это внимание?

– На арену очень непрактично было бы надевать платье, – говорю я.

– К счастью, она уже уничтожена!

– Брюки, свитеры и… – говорю я, шевеля своими пальцами ног. Когда нам со Стар исполнилось семь лет, мать разрешила нам красить пальцы на ногах лаком. Мы чувствовали себя очень взрослыми. Иногда мне жаль, что я не могу красить ногти сейчас.

– В платье я чувствую себя неуютно, – признаюсь я. – В нем сложно убегать.

– Если бы ты пришла на арену в платье, ни один ангел бы не поднял на тебя руку, потому что ты была бы слишком красива для поединка, – говорит Кассиэль. – Честно.

Он выглядит таким серьезным, что мне становится смешно:

– Лжец.

Кассиэль пожимает плечами и озорно на меня поглядывает:

– Тебе стоило бы попробовать хоть разок. Твой вопрос.

– На скольких вечеринках тебе довелось побывать?

Он некоторое время размышляет:

– Не знаю. На бесчисленном множестве вечеринок. У нас на небесах постоянно праздники, а тебе?

– Ни на одной. Вечеринки сейчас не в моде, знаешь ли. Расскажи мне про ваши тусовки. Вы танцуете?

– Мы танцуем, поем, едим, пьем, пока не упадем на пол.

– Судя по всему, это очень весело. – Я пытаюсь не говорить завистливо.

– Так и есть. Может быть, я однажды возьму тебя с собой во Дворец дожей. Праздники там наверняка тоже весьма неплохи.

– Не думаю, что это возможно, но спасибо за предложение.

Похоже, Кассиэль собирался возразить, но вместо этого он мягко спрашивает:

– Ты всегда такая вредная?

– Конечно, нет. Я сама любезность.

Он смеется:

– Если увижу Феникса еще раз, обязательно спрошу у него об этом.

– Лучше не надо, он ненавидит меня еще больше, чем я его.

Мы еще некоторое время продолжаем игру, пока у нас не заканчиваются вопросы. Все это время он кажется совершенно беззаботным, словно его не вырывали из лап смерти в последний момент.

– У тебя есть что-нибудь поесть? – вдруг спрашивает Кассиэль, и его живот сразу же урчит.

– О, конечно! – Почему я не думала об этом раньше? Мы давали ему только бульон.