Возвращение ангелов

Я ненадолго захожу к Алессио: он еще спит. Я бы разбудила его, чтобы он помог мне в поисках Тициана, но вечером ему нужно возвращаться в больницу, где у него будет много дел. После казней город агрессивно настроен. Еще один повод найти Тициана как можно скорее. Сейчас на улицах уже куда больше людей, чем полчаса назад. Казни привлекают множество зевак. Осужденные выходят из Дворца дожей и следуют к месту казни, которое располагается между двумя монолитными колоннами на площади Сан-Марко. Всего в двух шагах от входа в библиотеку. На одной из колонн сидит крылатый лев – символ святого Марка и нашего города, а на другой стоит святой Теодор, некогда наш покровитель. Он немного похож на магического дракона, и раньше я хотела, чтобы он сразился с другими крылатыми существами. К сожалению, этого не произошло. Именно на этом месте казнили преступников во времена Средневековья, крови здесь пролито предостаточно. По дороге сюда их часто пытали раскаленными щипцами и даже отрубали им руки. Истории, которые отсылают к тому времени, явно не для слабонервных. До некоторых пор я отказывалась присутствовать на казнях, потому что люди, наслаждающиеся смертью других, мне противны. До Вторжения смертная казнь в Европе находилась под запретом, и так было лучше для всех.

Я бы с радостью осталась у входа в библиотеку. Но я нигде не вижу Тициана, поэтому, хочу я этого или нет, мне придется идти сквозь толпу. Павел, муж Марии, стоит у стены библиотеки под аркой, разговаривает с друзьями. Когда-то колонны были белыми и безупречными. Сегодня они серо-желтые, и краска потихоньку с них отваливается. Мужчины наливают друг другу выпивку, я прорываюсь к ним сквозь толпу.

– Ты видел Тициана?

Павел качает головой и кладет руку на плечо пожилой женщине.

– Моя тетя София, – объясняет он. – Ее сын погиб во время взрыва.

– Мне очень жаль, – бормочу я, обращаясь к женщине, сжимающей в своих руках платок. Что изменится, если она увидит сегодняшнюю казнь? Но я не хочу и не буду никого поучать; вместо этого я дальше протискиваюсь между людьми, пока не оказываюсь рядом с местом казни. Вокруг колонн стоят стражи.

Пьетро сбоку от меня машет мне рукой. Позже ему предстоит констатировать смерть правонарушителей. Не завидую такой работе. Палач уже стоит перед колоннами, на его голове колпак. Никто не знает, кто скрывается под тканью, и после каждой казни по городу ходит множество слухов о том, кто исполняет грязную работу за ангелов и Консилио. Я не хочу этого знать. Очевидно, убийц приговорили к казни топором, потому что рядом с мужчиной стоит пенек, и он уже держит инструмент в руках, неподвижно ожидая, когда к нему приведут осужденных.

Десяток ангелов, вооруженных луками и стрелами, стоят позади него. Когда все это только начиналось, случалось такое, что кто-то пытался освободить преступников. Сегодня подобного произойти не должно, потому что люди, которых сюда приведут, по мнению многих, заслуживают смерти.

Слева от меня раздаются крики и визги. Толпа, словно море, начинает двигаться и бушевать.

Стражи вынуждены возвращать людей на места. Меня кто-то толкает. Гнилой фрукт взлетает в воздух, а затем с хлопком приземляется на брусчатку. Стражи и несколько ангелов так активно расталкивают людей, что они превращаются в коридор, ведущий от Дворца дожей к площади.

Через мгновение осужденные оказываются на месте, и мне становится тошно. Одежда свисает с них лохмотьями. Их кожа покрыта красными рубцами и трескается. Их жестко пороли, пытаясь вытянуть признания. Даже на их бритых головах виднеются кровавые следы. Один из мужчин шатается и едва держится на ногах. Но страж, следующий за ним, неумолимо толкает его вперед. Мужчина падает на колени и плачет. В него летит гнилой помидор. Я не могу сдвинуться с места. Эта картина настолько ужасна, что я должна бы отвернуться в другую сторону, но не могу. Другой осужденный помогает мужчине встать на ноги. Тот плачет и, заикаясь, бормочет что-то себе под нос: его слова утопают в реве толпы. Лицо третьего осужденного превратилось в такую кашу, что он едва может открыть глаза. Он просто качается, продвигаясь вперед. Среди них нет женщин, и я чувствую облегчение. Они не поймали Алессандру.

Толпа позади меня шумит и становится все агрессивнее. Еще одна причина, по которой я должна найти Тициана. Слева от меня переулок, по которому идут три преступника, а позади – злые люди. Если Тициан застрял где-то среди них, у него почти нет шанса выбраться оттуда живым и здоровым.