Возвращение Арсена Люпена

– Люпен, это верный выигрыш, поверь мне…

– И что же ты вкладываешь в предприятие!

– Я?

– Да, ты. Тебе известно, чего я стою. Ну а каков же твой пай?

– Штейнвег.

– Маловато.

– Нет, это слишком много, это – все. Через него мы узнаем, кто такой Пьер Ледюк. Через него мы узнаем, в чем состоит проект Кессельбаха…

Сернин расхохотался:

– И для этого тебе нужна моя помощь?

– Как?

– Да очень просто. Видишь ли, мой милый, ты наивен. Штейнвег находится у тебя в руках, а ты обращаешься ко мне за сотрудничеством. Значит, ты не можешь заставить его открыть тайну проекта. Иначе разве стал бы ты обращаться ко мне?

– И какой же твой ответ?

– Я отказываюсь, – сказал Сернин, – в своих делах я не нуждаюсь ни в ком. Я принадлежу к тем людям, которые любят действовать в одиночку. Если бы ты был мне равным, тебе бы и в голову не пришло обращаться ко мне с таким предложением.

– Ты отказываешься? Ты отказываешься? – побледнев, оскорбился Альтенгейм.

– Все, что я могу сделать для тебя, так это предложить место простого солдата для начала.

Под моим руководством. Хочешь?

Альтенгейм зло посмотрел на Люпена:

– Ты не прав, Люпен. Мне не нужно ничьей помощи, и я довел бы это дело до конца. Я предлагал тебе объединиться только для того, чтобы скорее достигнуть цели и не мешать друг другу.

– Ты мне нисколько не мешаешь, – сказал Люпен презрительно.

– Но если мы не объединимся, то только один из нас достигнет цели…

– Что ж, я готов к этому.

– И этому одному придется перешагнуть через труп другого. Готов ли ты к такому, Люпен? Умереть, например, от маленькой ранки на шее?

– Так это и есть твое предложение?

– Я не люблю крови, вовсе не это. У меня есть кулаки, и я с их помощью справлюсь. Но другой – убивает, вспомни, маленькая ранка от стилета… Берегись его, Люпен, он жесток и неумолим, и ничто его не остановит, – почти шепотом произнес барон.

– Однако можно подумать, что ты сам его боишься, барон, – насмешливо сказал Люпен.

– Я боюсь за других, за тех, кто становится нам поперек дороги, за тебя, Люпен. Соглашайся – или ты погиб. Я все равно не брошу этого дела, тем более что цель уже близка… она почти в моих руках… Соглашайся.

Он был силен и неумолим, отказ Люпена так разозлил его, что, казалось, Альтенгейм был готов напасть на него сейчас же.

Сернин пожал плечами:

– Боже! Как я хочу есть! Однако у тебя поздно завтракают… Вошел лакей и доложил, что кушать подано.

– Вот первое дельное слово, которое я здесь слышу.

Альтенгейм взял его под руку и, направляясь с ним в столовую, продолжал уговаривать его, не обращая внимания на присутствие слуги.

– Послушай, я по-дружески советую тебе: согласись! Это очень, очень серьезно… Поверь, что так будет лучше, намного лучше…

– А, икра! – сказал Сернин. – Как ты любезен… Ты не забыл, что пригласил на завтрак русского князя!

Они сели за стол друг против друга. Около них вертелась великолепная борзая, породистое животное с длинной серебристой шерстью.

– Представляю вам: мой лучший друг, Сириус, – сказал Альтенгейм.

– А, соотечественник… У меня была раз одна борзая…

Завтрак проходил очень оживленно. К Альтенгейму вернулось его хорошее настроение, и они изощрялись друг перед другом в проявлениях остроумия и вежливости. Сернин рассказал несколько анекдотов, на что Альтенгейм ответил тем же, и у них завязался веселый разговор. В их беседе мелькали имена самых старинных родов Европы: испанских грандов, английских лордов, австрийских герцогов.

– Какую интересную профессию мы себе избрали, – сказал Сернин, – нам приходится соприкасаться со всем, что есть лучшего на земле. Вот тебе, Сириус, кусочек пулярки с трюфелями…

Собака не отходила от него, не спускала глаз, ласково виляла хвостом и моментально проглатывала все, что он ей предлагал.

– Стаканчик шамбертена, князь?

– С удовольствием, барон.

– Советую обратить внимание: это вино из подвалов короля Леопольда.

– Подарок?

– Да, подарок, который я сам себе сделал.

– Чудесное вино… букет… аромат… Вместе с этим паштетом из гусиной печенки это прямо находка. Могу вас поздравить, барон, у вас прекрасный повар.

– Не повар, а повариха, князь. Я ее переманил за страшно большую цену у депутата-социалиста Левро. Вот попробуйте-ка это мороженое из какао, и особенно рекомендую вам эти пирожки… прямо гениальное изобретение.

– С виду они великолепны, если так же и вкусны… – проговорил князь, беря несколько пирожков. – Получай, Сириус, ты, наверное, любишь эти штуки…

Быстрым движением руки он дал один из пирожков Сириусу. Собака сразу проглотила его, мгновенно остановилась, две-три секунды оставалась неподвижной, потом закачалась и с жалобным визгом упала в конвульсиях…

Сернин живо отскочил назад, чтобы не быть захваченным врасплох одним из слуг, и громко рассмеялся:

– Вот что я тебе посоветую, барон: когда ты захочешь отравить кого-нибудь из своих друзей, то постарайся быть спокойным, чтобы руки у тебя не дрожали… Это вызывает недоверие… Ха… ха… ха… Я-то думал, что убийство тебе внушает отвращение…